Обида и прощение: можно ли простить в рассрочку
Прощение – работа трудная: порой кажется невозможным простить и себя, и ближнего за какой-то проступок или сказанное в сердцах слово. Мы становимся жертвами насилия, оскорбляем и обижаем других, страдаем от клеветы или сами с готовностью сплетничаем о ком-то. Как с этим жить? Как принять другого и смириться с собственным несовершенством? Какими способами протестанты XVII века справлялись с душевными ранами? Эти и другие вопросы обсуждались на круглом столе “Обида, прощение, жертва” .
Внешние нарушения границ должны караться именно потому, что границы нарушать нельзя. Что касается внутренних переживаний: это никого не волнует. Почему? Потому что фокус внимания смещается на Бога, а не на мучения души, которая, разумеется, болела и у людей XVII и XVIII столетий. Бог велел прощать! Ты с Богом или не с Богом? Прощение, говорит Кальвин, это состояние, когда внутри нет претензий, злобы и попытки попросить компенсацию. О деструктивных личностях речи тут и не идет: Бог воздаст каждому, а до твоей оценки кого-то дела никому нет. Отнесись к ситуации по-философски: посмотри, к чему она может тебя привести.
Вот Иосиф и его обида. Не нанеси ему братья обиды, Иосиф не стал бы вторым после фараона! Иосиф и сам это понимает. Если обида вывела тебя к тому, что ты сам что-то понял, то какие претензии к другим людям? Воздай Богу хвалу за то, что с тобой это произошло. Еще один момент с такой точки зрения – нанесенная тебе обида может быть карой Божьей. Кальвин приводит в пример истории Иова и Давида. В более позднюю эпоху появляется новый оттенок: грубо говоря, “а ты не обижайся”. Вообще. Если ты созерцаешь Бога, а душе у тебя мир-покой, кто тебя может обидеть? Согласно Иоганну Арндту, написавшему книгу “Об истинном христианстве”, это диагноз тебе: если тебя что-то обижает в мире, значит, душа твоя все еще полна страстей. Чисто практическое соображение напоследок: если вы на обиду отвечаете обидой, ничего хорошего из этого не выйдет. Вы не должны играть по правилам другого человека. Всевышний установил другие правила: между людьми все должно происходить по любви и милосердию.
Иеромонах Иоанн (Гуайта): То, что сказали вы и Светлана, не входит в противоречие со словами Евангелия. Когда оно призывает нас прощать обиды, оно не предлагает их не видеть. Мы должны давать четкую оценку чужим и своим поступкам. Христианин — не амеба, не различающая добро и зло. Христианин призван видеть, называть черное черным, а белое белым. Беда, когда людям подают что-то другое под христианским соусом. Христианин должен давать четкую оценку своей эпохе, политической жизни и всему остальному. Вот что важно: после оценки следует милосердие. Я готов прощать все, но это не значит, что я не отличаю добро от зла. Тот самый пример Иосифа: он четко говорит братьям, что они его предали и продали, но и видит при этом урок для себя. Христианин помнит, что Бог из чего угодно может извлечь добро, даже из зла, как ни парадоксально. Но зло остается злом. Это чрезвычайно важно.
Церковь учит нас, что грех – это болезнь. Но есть, скажем, грипп, а есть болезни более тяжкие. Какие-то обиды простить легко: вот кто-то толкнул в метро, ну да и ладно. А предательство? Супружеская измена? Это простить очень сложно. Меня очень долго мучил вопрос о прощении, и я пошел на исповедь к одному старому монаху. Он сказал мне, что когда Петр спрашивает Господа, сколько раз ему прощать своего брата, семь ли раз, а Господь отвечает, что прощать нужно семижды семь и так до бесконечности — это не обязательно относится к разным обидам!
Есть обиды, которые почти нереально простить — значит, к ним нужно возвращаться снова и снова. Можно же взять телевизор в рассрочку и платить постепенно? Вот так и с обидами.
Как прощать? Во-первых, ты чувствуешь бездну своей греховности по сравнению с Богом. В экспрессивном XVII веке это чувствуется особенно: просто посмотри на себя в зеркало и пойми, как ты обижаешь своим поведением Создателя. По идее, после этого мысли о греховности ближнего и о том, сколько он мне должен, тонут в осознании, какой плохой человек ты сам. Второй момент: переживание бездны божественного милосердия. Бог тебя прощает и принимает таким, какой ты есть, хотя ты совершенно этого недостоин. В американской традиции звучит мотив, что никто по-настоящему не знает, какой ты плохой, а вот Бог знает. И он тебя принимает! И, переживая это милосердие, ты не можешь не простить ближнего.
А еще важна автофиксация. Если мы прощаем, это не значит, что мы не называем вещи своими именами. Для протестантской традиции это обязательный момент. Ты фиксируешь все, что происходит в твоей душе: вспыхнул, разозлился – так запиши это! По женским протестантским дневникам это хорошо прослеживается – как будто читаешь дневник зомби. То есть “Я почувствовала это, потому что…” — и так далее. Двадцать пять причин. Допустим, замужняя женщина описывает свою влюбленность в другого: она описывает переживания максимально точно, но мы читаем не излияния души, а подробный научный отчет. То же самое в английских романах — “Джейн Эйр” или, в меньшей степени, “Гордость и предубеждение”. Сначала ты фиксируешь свои чувства, потом анализируешь чувства другого, и в итоге выносишь суждение: к какому выводу мы приходим. При этом ты эксперт, который предоставляет отчет не абы кому, а самому Богу. Поэтому ты сначала много раз подумаешь, прежде чем впустить эмоции.
Светлана Яблонская: Расскажу сначала личную историю. Я начинала в 1993 году, работая с тяжелобольными и умирающими детьми и их родителями, и познакомилась с девочкой по имени Света. Каждый раз, когда ребенок приезжает в больницу, у него разные соседи по палате, и вот однажды я навещала Свету, и с ней лежала Катюшка, активная девочка из Сибири. Она делала стойку на кровати, обнималась, мы с ней успели поиграть, позаниматься английским. И вот однажды я их фотографировала. Я пообещала, что скоро напечатаю фотографии и пришлю им. Но, как это бывает, навалились какие-то дела, и снимки я отправила только через несколько месяцев. И мне пришло письмо: “Спасибо большое, будет хорошая память о Катеньке”. Девочка за это время умерла. Можете представить, как я себя тогда почувствовала. Теперь я стараюсь ничего не откладывать.
Логотерапия предлагает три способа работы с виной: первый — возместить ущерб человеку. Это не всегда возможно, и тогда есть второй путь — сделать хорошее кому-то. Вот просто кому-то. Миру. На память об этом случае.
Оксана Куропаткина: Тексты предельно конкретны. Если мы возьмем “Домашнюю постиллу”, где Мартин Лютер говорит о том, как правильно управлять своей земной жизнью, то увидим, что его подход очень приземлен и рационален. Если тобой нанесен ущерб — возмести ущерб. Для этого нужна трезвая голова, и ты должен четко понять масштаб разрушения. Если ущерб возместить невозможно, требуется сделать выводы. В плане делания выводов протестантская культура, наверное, не знает себе равных. Что произошло? Я смогу так больше не делать? Светлана поняла, что больше не будет затягивать со своими обещаниями. То же самое рекомендуется и остальным. Рвется всегда, где тонко, и если ты уже второй раз наступаешь на те же грабли, это означает, что ты идиот. Быть идиотом в ранней протестантской традиции — смертный грех! Бог дал тебе голову для того, чтобы ты думал.
Подготовила Елизавета Трофимова
