«Фоколяры», «Новый путь», «Вера и свет»: в чем смысл общин
Одни из них стараются жить по Евангелию, день ото дня реализуя простые и сложные новозаветные принципы. Другие стремятся явить любовь к Богу через любовь к ближнему. Третьи ничего особенного не делают: пьют чай, молятся и играют. У каждой христианской общины свой путь, в конце которого один и тот же Господь.
Члены разных общин на лекции в «Предании.ру» поделились своим опытом. Участники беседы: иеромонах Иоанн (Гуайта), клирик храма свв. бесср. Космы и Дамиана в Шубине, историк; Николай и Надежда Наумовы, члены общины Chemin Neuf («Новый путь»); Сергей Ярцев, член общины «Фоколяры»; Ольга Гуревич, один из лидеров движения «Вера и свет»; Михаил Завалов, психолог и переводчик, участник движения «Вера и свет».
Немного истории
Иеромонах Иоанн (Гуайта): По мере того как Церковь растет, организуются такие канонические структуры, как приход, епархия, митрополия и тому подобное. Но возникают и спонтанные общины. Христиане и на Востоке, и на Западе, в разных церковных традициях собирались вместе, за пределами формальных структур, чтобы делиться тем, как жить по Евангелию: братства, сестричества, союзы всегда были в истории Церкви. Да и монашество — это тоже форма общинной жизни. В истории любого монастыря есть основатель — как правило, отшельник, одиночка, который начал подвизаться в каком-то месте и вокруг него сплотились единомышленники.
В истории Католической Церкви образование общин происходило иначе. В самом начале монашество почти не отличалось от восточного, поскольку монастыри находились под юрисдикцией правящего архиерея, как и на востоке. Но уже начиная с XI века, а еще больше в XIII веке, появляются монашеские ордена — например, францисканцы, доминиканцы, иезуиты. Это большие общины, которые живут не только в одной епархии, стране, но по всему миру и имеют особенную, экстрерриториальную структуру. Монашеская жизнь, какой живут, например, францисканцы, отличается от той, какой живут другие монахи. В этом различие опыта Запада и Востока.
В конце XIX века различные формы общинной духовной жизни появились и для мирян. Некоторые были организованы сверху, епископатом. Бывало и наоборот: люди собирались либо вокруг какой-нибудь харизматической личности, либо вокруг конкретного дела или практической идеи. На сегодняшний день эти движения, общины, ассоциации, братства, сестричества составляют силу Католической Церкви. Миссионерство, особенно среди молодежи, в светском обществе — большей частью дело этих движений.
«Фоколяры»
Сергей Ярцев: Я участвую в движении фоколяров с начала 1990-х. Опыт встречи с общиной совпал с переживанием открытия жизни в Боге, в Церкви. В тот момент друзья пригласили меня в один приход на катехизацию. И там действовала практика, оказавшаяся для меня важной. В чем она состоит?
Выбирают из Евангелия или Писания одну фразу и стараются применить ее в обычной жизни в течение одного месяца.
После первой встречи я вернулся домой в общежитие, мне вспомнились какие-то слова о том, что надо позаботиться о тех, кто рядом с тобой, попробовать сделать что-то самому. И я попробовал. Для меня лично это стало огромным открытием, открытием радостной, как я сейчас бы определил, жизни с Богом. Жизнь по Евангелию, стремление следовать небольшим и простым практическим правилам, как именно можно любить ближнего, что для этого стоит делать, — это то, что характеризует общину фоколяров по сей день везде, где она присутствует.
Община была основана Кьярой Любич в Италии в 1943 году и получила название Focolare (возможные переводы: «очаг», «дом», «семья»). Первые участницы, затем и участники, применяли на практике евангельские принципы любви. Они просто помогали окружающим людям чем могли, руководствуясь принципом «Просящему у тебя дай» (Мф 5:42).
Всегда есть что-то, что можно отдавать другим, и это непрерывный процесс жизни, когда ты помогаешь, а у тебя появляется то, чем ты можешь помочь еще. Когда участницы движения были вынуждены прятаться в бомбоубежище, они читали Евангелие и старались понять, как именно можно применить в своей жизни евангельские слова. Фоколяры во всем мире эту практику считают для себя самой важной. Поскольку общность вокруг Евангелия едина для всех христиан, для всех конфессий, нет никого, кто не мог бы использовать этот метод. Собираются группы, читают вместе какой-нибудь отрывок из Евангелия и делятся, как отозвалось их сердце, как это можно применить в жизни и что получилось или не получилось из этого.
Люди-«фоколяры» объединяются там, где хотят, движение распространено в разных частях света, хотя есть и координирующий центр.
«Вера и Свет»
Ольга Гуревич: Наша община родилась 48 лет назад, 12 апреля 1971 года. В Париже жила семья, в которой было двое глубоко умственно отсталых детей, которых родители возили на колясках. Однажды они захотели отправиться в паломничество в Лурд, чтобы помолиться в святом месте. Но исцеления не произошло, случилась еще большая рана — психологическая, потому что в Лурде их не пускали ни в гостиницы, ни в общую столовую, ни в купальни. Говорили, что людям трудно и неприятно смотреть на таких детей. Что они должны сидеть дома и не показываться на людях.
Семья вернулась в Париж. Там они встретили Мари-Элен Матье, психолога, которая занималась с детьми с особенностями умственного развития и вообще с инвалидами. Она предложила им рассказать свою историю Жану Ванье, который за четыре года до этого основал в деревне Троли-Брёй недалеко от Парижа общину «Ковчег». Они приехали в Троли-Брёй и со многими там поделились своей историей, после чего было решено ехать в Лурд всей общиной. Это было очень трудно, потому что против этого паломничества были все. Его готовили три года. Нужно было, например, растопить сердце Лурдского епископа, который был категорически против, и уговорить родителей особых детей, которые боялись куда бы то ни было ехать. Придумали такую структуру для подготовки, как маленькие группы, где собирались семьи и волонтеры, которые впоследствии стали друзьями. Это время мы и считаем временем основания общины.
Молодые люди помогали готовиться к паломничеству, собираться, преодолевать сложности, вместе читали Евангелие. На Пасху 1971 года община из 12 000 человек приехала в Лурд. Надо сказать, что город испугался страшно. Закрылись все окна, двери и магазины. Выставили полицейские кордоны, оцепили город армейскими блокпостами, поставили пожарных через каждые 50 метров, были мобилизованы все кареты скорой помощи. Для большинства приехавших это была первая в жизни поездка. Вечером Великого четверга они собрались, вышли все вместе на улицы и запели написанный специально для этого паломничества пасхальный гимн.
В понедельник после Пасхи все должны были разъехаться. Жан Ванье пригласил ответственных за эти маленькие подготовительные группы прийти, выпить по стакану вина и попрощаться. И тут один из них сказал, что они все тут поговорили и поняли, что вообще не собираются расходиться. Так родилась община «Вера и Свет».
Но это было в те времена, когда семьи с особыми детьми были закрыты в четырех стенах, сейчас все иначе. Вопрос в том, зачем нужны эти 1400 общин сейчас и что составляет их жизнь и смысл. Потому что благотворительных организаций для инвалидов и умственно отсталых по всему миру существует множество.
Михаил Завалов: Ключевое слово «община». У нас бывает так, что на встречу приходит два особых человека и двадцать восемь не особых. Казалось бы, мы встречаемся вхолостую, но в основном люди этого не замечают, потому что эта община для всех. Начинают все с того, что хотят помочь, послужить слабым. Остаются, когда понимают, что дело не в том, что я такой благородный служу людям, а в том, что сам в этом нуждаюсь. Потому что с точки зрения эффективности мы не преуспели. В общине состоят не самые «тяжелые» люди. Но, к счастью, они по крайней мере живут в семьях, а не в интернатах.
Ольга Гуревич: Но нам есть чем гордиться. Наш мир стремится к эффективности, к тому, чтобы стать совершенным, лучше всех. А «Вера и Свет» открывает нам красоту человека, который неэффективен, красоту жизни, времени, которое проведено не эффективно, но столь ценно, что ты сам становишься ценен в своих глазах. Это одинаково важно и для друзей, и для родителей.
Когда ты открываешь для себя красоту очень слабого человека, ты можешь открыть для себя и красоту себя в своей слабости.
Михаил Завалов: Люди, которые приходят именно помогать, не остаются в общине. Или меняются, когда оказываются способны ничего не делать, а просто быть. Нас часто спрашивают, чем мы занимаемся. Мы дружим, пьем чай, молимся. Ничего особенного. Не потому, что у наших особенных людей нет проблем: их достаточно, им нужны врачи, педагоги. Но мы просто есть. Я бывал в разных группах по чтению Писания, но они совсем другие, более однородные. Это, как правило, молодые люди с высшим образованием. В «Вере и Свете» я оказался в другом мире. С особыми людьми интересно, их легко любить. Но их родители часто оказываются такими людьми, с которыми я вообще не знаю о чем разговаривать. Позже я понял, что разносторонняя община сложнее и богаче, чем группа людей одного круга, говорящих на одном языке. Это невероятное открытие, что людей можно принимать. Община научила, что общаться можно с каждым и каждый может быть интересен.
Ольга Гуревич: А еще это очень весело. Да, мы пьем чай и молимся. А еще мы валяем дурака. Это дает нам возможность играть и радоваться вне зависимости от нашего возраста. Я пришла в общину, когда мне было 17 лет. Мне казалось, что я взрослая. И я осталась, потому что мне нравилось играть. Сейчас мне почти 45 и я по-прежнему это очень люблю. И теперь мне уже совершенно не стыдно.
Общины «Вера и Свет» самостоятельны, но при этом для них очень важна принадлежность к большой семье. В силу нашей специфики нам важно все трогать руками, чтобы вещи были зримы, и друг друга нам тоже нужно видеть. Важно, чтобы общины, которые находятся рядом, пребывали в общении друг с другом. В Москве и под Москвой девять общин, они встречаются, ходят друг к другу в гости. 15 лет общине в Петербурге, мы ездим к ним на праздники. Общины собираются в группы, это называется провинцией. Наша провинция называется «между морями». В нее входит Россия, Литва, Грузия, Чехия и Словакия. Наши общины не только межконфессиональны, но и неконфессиональны. Мы готовы принять любого, хоть иеговиста. Есть общины Ближнего Востока, где христиане пребывают вместе с мусульманами. Вызовом является и приход совершенно неверующих людей, которым нужна община, но которые не понимают, зачем мы все здесь молимся. Мы пытаемся дать им понять, насколько это важно.
Мы встречаемся раз в две или три недели. Общины меняются, рождаются и умирают, люди стареют, приходят новые. Например, моя община, в которую я ходила, когда училась в Италии, началась в 1974 году, и когда я ходила туда в 1997-м, там были очень пожилые семьи. Перед ними встал выбор: обновляться, звать новых людей или дожить свой жизненный цикл. Они выбрали свою старость. А вторая община, отпочковавшаяся от них, когда первая стала многочисленна, выбрала, наоборот, путь омоложения, они приняли много новых молодых семей, у них родилось много детей. Каждая община проживает свою жизнь.
«Новый путь»
Николай Наумов: Мы, я и моя супруга Надежда, члены общины Chemin Neuf уже восемь лет. Мы с ней познакомились в 1995 году, когда попали на сессию «Кана» — это недельное мероприятие для супружеских пар. Там мы пережили необыкновенный опыт для нас как для пары, это и было началом пути в общине. В какой-то момент мы поняли, что Господь призывает нас именно в этом месте послужить Ему.
Наша община называется Chemin Neuf, что переводится как «Новый путь», она зародилась во Франции в городе Лионе в 1973 году. Семь молодых людей, один их них был священником, юноши и девушки моложе 30 лет, почувствовали желание молиться вместе. Поскольку священник, его имя Лоран Фабер, имел опыт духовных упражнений, он понимал, насколько важно христианское образование. Он предлагал их своим семерым друзьям и другим людям, которым эти особые духовные упражнения были интересны. Очень важно в этих упражнениях слушать Бога, Святого Духа, чтобы понять, куда Он меня ведет и чего хочет. Постепенно община стала расти. Люди понимали, что переживают какой-то очень важный опыт Божией любви. Им хотелось передавать это другим, как некую жемчужину, драгоценность.
В самом начале Бог открыл отрывок из Писания, который община получила как некий девиз. Когда Иисус после искушения в пустыне начал Свое общественное служение, Он пришел в Свой родной город Назарет, открыл свиток пророка Исайи и прочел: «Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня благовествовать нищим» (Лк 4:18). И действительно, наша община имеет призвание к тому, чтобы говорить о Божьей любви и в нашей совместной, супружеской и братской, жизни стараться свидетельствовать об этом. Формы распространения этой любви могут быть разные. Есть форма для супружеских пар, есть молодежная миссия.
Однажды Лоран Фабер приехал в Москву, и я его бесцеремонно спросил: что вы можете рассказать супружеским парам, у вас же нет опыта супружеской любви? Он сказал: да, я не женат, но могу вам рассказать о Божьей любви, о Христе. Наша община старается черпать эту любовь в молитве, это основа нашей жизни, и в некоторых формах братского общения, потому что любовь к Богу должна выражаться в любви к братьям. Наша братская жизнь имеет формы совместного проживания, в одном доме или в семьях, но мы встречаемся регулярно для молитвы, для миссии. Наша община не самоцель, наша цель — единство.
Особое призвание нашей общины в том, чтобы осуществилась молитва о единстве, которой Иисус молился перед смертью: «Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, — да уверует мир, что Ты послал Меня» (Ин 17:21). Так как мы, христиане, разделены, наши слова не имеют силы, раз мы не можем любить даже друг друга. Мы переживаем то разделение, как некую катастрофу, которую нужно постараться исцелить.
Мы начинаем с исцеления личности. У нас есть даже специальные программы. Программа «Силоам» названа как источник в Иерусалиме. Есть программа для супружеских пар «Кана», ведь многие пары нуждаются в исцелении. Также мы стремимся к тому, чтобы отношения между разными христианами были исцелены. Когда мы разные, это дает почву для столкновений и противоречий, но Бог дал нам разнообразие как богатство, и мы можем это примирить с Его помощью. Наша разница не должна быть препятствием для единства в Духе.
Надежда Наумова: В основе всего лежит желание первых членов общины пережить тот опыт, который пережили первые христиане: быть ведомыми Святым Духом и исполнять волю Божию. Они сделали свою жизнь приключением, апостольским путешествием, не зная толком, куда приведет их Бог и что будет. И Господь их привел, стали присоединяться и семьи, и безбрачные священники. Постепенно община вышла из Лиона в другие города Франции, потом и в другие страны, стали приходить люди разных национальностей и из разных церквей, протестанты, православные, и стал очевиден призыв трудиться для единства Церкви, народов, семей, отдельных личностей. В общине всего около 2000 членов примерно в 30 странах.
Николай Наумов: Важный момент. У нас есть манифест, в котором говорится, что мы вступаем на смиренный повседневный путь совместной жизни, чтобы являть любовь Христову. Однажды Лоран Фабер сказал, что есть свобода любви.
Без любви любая наша независимость и индивидуальность будет пустой, и человек может страдать от одиночества. Но когда любишь, многое меняется, и ты можешь свободно ступить на путь совместной жизни.
Решение вступить в общину, может быть, непонятное для наших родственников, добровольное самоограничение свободы продиктовано той любовью, которую человек переживает к Богу и к братьям. Но такая жизнь очень непроста, и многие со временем это понимают. У нас есть возможность выйти из общины. Членство мы возобновляем каждые три года, и если человеку сложно, он может переменить свой стиль жизни.
Наша община принципиально межконфессиональная, самое большое наше стремление — это единство. У нас есть католики, протестанты, православные. Но принцип нашей общины уважать существующие церковные структуры. Человек не покидает свою Церковь, вступая в общину. Каждый остается тем, кто он есть, и мы остаемся православными, но мы становимся едины каким-то таинственным образом.
Подготовила Наталия Щукина
