Иоанн Креститель — пророк мессианской радости

Пророк мессианской радости: что мы знаем о личности Иоанна Крестителя

7 июля празднуется Рождество Иоанна Предтечи. Ночь на Ивана Купалу на протяжении столетий была для наших предков-славян особенным временем, когда разводили костры, устраивали игры, гадания, водили хороводы. Одна из самых коротких в году, волшебная и удивительная по атмосфере — ночь в честь святого Иоанна Крестителя.

В Библии рассказывается о рождении Предтечи, аскетической жизни и трагической кончине. Кем он был? Какой след оставил в религиозной жизни своего времени? Что в его личности более всего привлекает современного человека? На эти вопросы отвечает протоиерей Димитрий Сизоненко, клирик собора Феодоровской иконы Божией Матери Санкт-Петербурга.

Иоанн Креститель — историческая личность

Рождество Иоанна Предтечи так же удивительно и прекрасно, как и Рождество Христа. Они находятся в астрономической симметрии. Рождество Христа связано с самым коротким днем и самой длинной ночью, а рождество Иоанна — с самым длинным днем и самой короткой ночью. То, что его рождество совпадает с языческими празднествами, лишь подчеркивает величие этого пророка, его уникальную роль в истории откровения.

В Евангелиях имя Иоанна Крестителя встречается 94 раза. Это самое упоминаемое после Иисуса Христа лицо Нового Завета и один из немногих персонажей, о котором мы знаем с момента его зачатия до момента смерти.

Иоанн Предтеча — единственный персонаж Нового Завета, о котором имеются надежные исторические сведения. Его современник иудейский историк Иосиф Флавий (ок. 37 — ок. 100 гг.) в своей книге «Иудейские древности» пишет об Иоанне Крестителе как о милостивом и очень добром человеке, что привлекало к нему множество людей. Иосиф Флавий рассказывает о крещении, что оно собой представляло, и по каким мотивам Ирод Антипа казнил Иоанна.

Слава смирения

Сам Господь в Евангелии говорит: «Из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя» (Мф 11:11). Не было никого во всем роде человеческом, кто был бы выше Иоанна. Никто не сравнится с ним в величии. Но даже самый меньший в Царстве Небесном больше него. Такой странный парадокс.

Каждый из нас приглашен войти в это Царство. И каким бы ты ни считал себя меньшим среди меньших, Иоанн Креститель будет самым последним. Он — образ славы смирения. Когда мы говорим об Иоанне и Евангелии в целом, нужно на какое-то время отодвинуть в сторону наши представления о величии, потому что мы оказываемся в совершенно другом измерении. Смирение — когда человек себя не выпячивает. С одной стороны, ты человек сильный, влиятельный, важный, с другой — ты можешь повести себя так, будто тебя нет.

Ты прозрачен, чтобы то, чему ты служишь, чему посвятил свою жизнь, явило себя во всем великолепии. Смирение — это способность уйти в тень, справиться со своим эго. Но в этом состоит и подлинное величие.

Смирение в этом случае становится царской добродетелью. Иоанн — величайший из людей, но в то же время он недостоин развязать ремни на сандалиях Мессии. Ему должно умаляться по мере того, как Мессия будет возвеличиваться.

Эти парадоксы Евангелия помогают христианину по-настоящему обрести радость в своей жизни, научиться ценить ее. Мы привыкли, что наши амбиции правят бал. И в той мере, в которой они удовлетворены, мы чувствуем себя счастливее или несчастнее. Но самореализоваться, найти свое место, чтобы кто-то мог тобой гордиться, чтобы ты вызывал восхищение, — это частичное счастье, внешнее. Иначе не было бы так много фрустрации в мире. Потому что сегодня людей есть все возможности — ходи на тренинги, реализуй себя, становись миллионером, делай, что хочешь. Но количество фрустрированных людей все больше. Просто потому, что счастье вообще не от этого зависит. Пример Иоанна Предтечи говорит, что блаженство совершенно в другом: понимать, что счастье — это не когда за тобой идут (чаще всего это заканчивается разочарованием и катастрофой), а когда благодаря тебе идут навстречу Христу.

Друг жениха и Ангел пустыни

Представьте себе радость друга жениха, который устраивает свадебный пир. Это человек, который делает все для других, при этом играет самую последнюю роль на свадьбе. Он всё исполнил. Большей радости и представить невозможно. Когда смотришь на иконы Иоанна Крестителя, чувствуешь необъяснимое восхищение и трепет. Чувствуешь, что он источает невероятную силу. Он неистовый и очень суровый аскет, он Ангел пустыни, новый Илия, в нем сила и мощь этого пророка, о котором говорили: «Это ты, Илия, чума, несчастье, стихийное бедствие».

Вместе с тем представьте себе икону из Русского музея, где вы видите абсолютно безмятежного, гармоничного, кристального человека. Он интеллигент, в самом благородном значении этого слова; человек, который заключает в себе такую мощь духа, которая внешне выражена в мягкости и гармонии.

Пророк двух Заветов, глас вопиющего в пустыне

Иоанн Креститель — переходная фигура, последний пророк Ветхого и первый пророк Нового Завета. Но в действительности это не переход, это разрыв. Иисус Христос и Иоанн Креститель: один великий, потому что Он Сын Бога, другой — малый, но каждый из них являет собой радикальный разрыв с традицией, как ее понимали люди, выступающие за стабильность и «нормальное» блаженство.

Иоанн Креститель не только приготовил пути Господу, но сам прошел часть этого пути, показав, кем потом станет Христос. И ключ к пониманию этого — смирение, самоуничижение. Иоанн — Предтеча и в этом смысле. Когда иудеи спросили его, кто он, Иоанн ответил: «Я не Мессия, не Илия, не пророк. Я только голос, я лишь крик в пустыне» (Ин 19–23). Пророки кричат, вопиют, стенают. И голос Иоанна Крестителя громче всех. В нем сверхчеловеческая устремленность к небу — как извержение вулкана или ураган в пустыне.

Рождение Предтечи — начало Благовестия

Евангелист Лука начинает свое Евангелие со слов: «Я хочу все рассказать тебе, мой ученик Феофил, от начала и все по порядку». Для него начало — это зачатие Иоанна Предтечи.

«Во времена Ирода, царя Иудеи, был священник по имени Захария, из смены Авия. У него была жена, тоже из рода Аарона, ее звали Елизавета. Оба они были праведниками в глазах Божьих, строго соблюдая все заповеди и повеления Господни. Но у них не было детей: Елизавета была бесплодной и оба были в преклонных годах» (Лк 1:5–7 — здесь и далее цитируется Новый Завет в переводе РБО «Радостная Весть»). Тон повествования сказительный, как былина. Мы видим Авраама и Сарру, только нового времени. Они молятся о пришествии Мессии и о даровании детей. В ситуации бесплодия, когда уже нет никакой надежды, должен родиться великий пророк. Это пространство, где Бог может явить Себя во всей полноте. Захария — коэн, священник, для него отсутствие детей — знак бесчестия. Он чувствует себя неполноценным в глазах своих собратьев. У потомков Аарона должен быть наследник, который тоже станет священником.

Однажды, когда пришла пора служить священникам его смены, Захария совершает богослужение. Согласно богослужебному журналу Иерусалимского храма, найденному среди рукописей Мертвого моря и датируемому периодом накануне I века н. э., череда Авиева выпала на осенний праздник Йом-кипур (день покаяния, искупления, прощения, день суда). В этот день Захария молится у жертвенника. И его молитва услышана. Ему является ангел. Захария, увидев его, растерялся, его охватил страх. Ангел сказал ему: «Не бойся, Захария: твоя молитва услышана. Жена твоя Елизавета родит тебе сына, и ты назовешь его Иоанном. Он даст тебе великую радость, и многие будут радоваться его рождению. Ибо он будет велик в глазах Господа, не будет пить ни вина, ни пива, но исполнится Духа Святого с самого рождения. Многих из народа Израиля вернет он Господу, их Богу. И сам он будет идти впереди Господа, духом и силой подобный Илье, чтобы сердца отцов и детей обратить друг к другу, непокорных вернуть на путь праведности и приготовить народ к приходу Господа» (Лк 1:13–17).

В этом пророчестве ангела обозначена вся судьба Иоанна Крестителя, его призвание. Нечто подобное произойдет через 6 месяцев с Марией: явление архангела Гавриила, сомнение, потому что эта весть слишком невероятная. Как и Марии, Захарии нужен знак: «Чем ты докажешь, что это действительно так?» Мы слышим здесь какое-то неверие. Ангел цитирует пророка Малахию — это пророчество было у всех на слуху и устах. Это серьезное доказательство. Что тебе еще нужно? Если ты священник, вскормленный этим словом, откуда сомнения?

Тем не менее человек остается человеком — сомневающимся. Поэтому Захарии как знак даны глухота и немота, пока не исполнятся слова ангела. Вера — это всегда путь, который нужно проделать, болезненный, трагический, драматический. Недаром лабиринт — символ этого пути в христианском искусстве. Это инициация. Нужно умереть и нужно родиться, нужно пройти через испытание, неполноценность, чтобы проснуться совершенно другим человеком.

И все это произойдет, когда Иоанн Креститель родится. Его рождение будет как яркая вспышка, взрыв. Когда при обрезании встает вопрос о наречении имени, Елизавета называет сына Иоанном. По обычаю требуется согласие отца. В тот момент, когда Захария на табличке пишет имя Иоанн, он дает Богу согласие, и история может продолжаться.

При чем тут алкоголь?

Для современников и для самого Захарии Иоанн Креститель — назорей (нацер или назир). Это люди, которые приносили временные обеты, посвящая себя Богу. В знак принадлежности Ему они не подстригали волос (история Самсона, Самуила), не пили вина, ничего хмельного. В Новом Завете, помимо Самого Христа, назореем был апостол Павел, что многое объясняет в его судьбе и писаниях.

Иоанн Креститель посвящен Богу, он назорей от утробы матери, то есть на всю жизнь, продолжающуюся в вечности. Ученики Иоанна в дальнейшем будут спорить с учениками Христа. Иоанн настоящий назорей, не ест и не пьет. На его фоне Иисус — странный раввин, который любит застолья и с праведниками, и с грешниками. Он как будто не назорей. Назорей, согласно ветхозаветным пророкам, в частности Амосу, — это образ того, кем может быть сын Израиля, самый совершенный пример, идеал для подражания. Но для христиан образ посвященности Богу — это крещение.

Об именах

Имя Захария означает «Господь вспомнил». Рожденный от него Предтеча — знак того, что Бог помнит Свой народ, Свой завет, Он верен ему. Имя Иоанн означает «Господь оказал милость», «сын благодати». Он будет исполнен Духа Святого от утробы матери. Вместо того, чтобы упиваться вином, он упивается Духом.

Царство Божие для всех

30 лет спустя Иоанн Креститель возвещает людям то, что будет проповедовать Иисус: настала полнота времен, Царство Божие уже близко. Эта проповедь предшествует появлению Христа.

К Иоанну приходят совершенно разные люди. Фарисеи и саддукеи слышат от него: «Змеиные отродья, кто вам внушил мысли бежать от грядущего возмездия?» Они ему говорят: «Мы не змеиные отродья. Наш отец Авраам. На каком основании ты нас так унижаешь?» В ответ он возвещает суд, что из камней придорожных, то есть из язычников, из тех, кого вы не считаете людьми, Бог сделает детей Авраама. Они станут Церковью Нового Завета. А вы — то дерево, у основания которого уже лежит секира. На иконах Иоанна Крестителя это красиво изображается. У его ног лежит секира, которая отсечет ему голову. Он одновременно и пророк грядущего суда, и первый мученик.

К Предтече приходят блудницы, преступники, мытари, римские солдаты-оккупанты. Это не только иудеи, но и язычники, которые хотели стать иудеями, частью народа, наследниками Завета. Потрясает, с какой добротой Иоанн с ними обращается: и вам есть место в Царствии Божьем. Для этого просто не нужно грабить. Довольствуйтесь тем жалованием, которое получаете. Мир погрязает в коррупции, но вы в этом не участвуйте. Царство Божие не для избранных — для меня и моих друзей. Оно для всех. Не в моей компетенции распоряжаться им.

Наконец, к Иоанну приходит Иисус. Это первое Его появление на публике. Он еще никак Себя не зарекомендовал. Кто-то знает о Его существовании, поскольку живет рядом. Но никто не знает, кто Он.

Радость свидетельства

Первый век — это эпоха духовного пробуждения, величайшего накала религиозных чувств, напряженного ожидания Спасителя. Атмосфера в воздухе грозовая. Каждый иудей ежедневно молится о пришествии Мессии. И эти мессии появляются. Об этом пишет Иосиф Флавий. Некоторые из них объявляют себя пророками, другие — священниками, третьи приходят как цари. И каждый раз народ идет за ними. Нередко это заканчивается кровопролитием. Люди ошибаются. Но никто не впадает в депрессию. Да, мы ошиблись, это не тот, кого мы ждали. Но мы продолжаем бодрствовать.

Иоанн Креститель был одним из тех, кто сгорал от нетерпения, зная, что долгожданный момент уже наступает. Иоанн принимает Иисуса с таким ликованием, как будто ждал Его всю жизнь. И первое, что он говорит, — это слова возражения: «Это мне надлежит, чтобы Ты меня крестил, а Ты пришел ко мне». Иисус отвечает: «Пусть теперь будет так, оставим все это. Этим мы исполним, что хочет от нас Бог». И тогда Иоанн соглашается.

«Сразу после крещения Иисус вышел из воды, и вдруг раскрылись перед Ним небеса, и Он увидел, как Божий Дух, словно голубь, спускается и приближается к Нему. И голос с неба сказал: Это Мой любимый Сын, в Нем Моя отрада» (Мф 3:16–17).

Иоанн прекрасно понимает, Кто перед ним. Он указывает на присутствие Мессии, которого еще никто не знает, но Он уже здесь. Это происходит первый раз не на берегу Иордана. Это происходит в утробе матери. Эпизод, который в традиции называется визитацией, когда после Благовещения Мария спешит помочь своей беременной родственнице Елизавете. В тот момент, когда на пороге появилась Мария, взыграл младенец во чреве престарелой Елизаветы. Он радуется, бьет ножками. Ликование — это состояние, когда все внутри тебя танцует. И эта радость — как цепная реакция. Елизавета понимает, что происходит что-то очень важное. В ответ на это Мария произносит свой гимн: «Величит душа Моя Господа».

Вроде бы ничего особенного не происходит. Но случилось нечто невероятное. Святой Дух действует. Он открывает Иоанну происходящее — и тогда, до его рождения, и много лет спустя.

Кто изобрел Крещение

Крещение изобрел не Иоанн Креститель. Это ритуал, который существовал задолго до него. В иудейском мире было много ритуальных омовений, предписанных Законом. И сегодня, если вы совершаете паломничество в Святую землю, вы можете увидеть особые бассейны — миквы. Это большие сосуды для омовения со стоячей водой, которые были в домах, синагогах, на пути паломников. Особенно много их было вокруг Иерусалимского храма. Для того, чтобы приступить к богослужению, необходимо совершить омовение. Это очищение от нечистоты, физической и нравственной. Священникам оно давало право приступить к священнодействию.

Во времена Иоанна Крестителя возникают особые движения, общины, о которых сохранилось очень мало письменных свидетельств. Мы много знаем о фарисеях, саддукеях, ессеях. Но о баптистах того времени почти ничего не пишут. Эти люди были настолько убеждены, что Царство Божие уже на пороге, что у них просто не оставалось времени что-то еще писать.

Мессия придет с минуты на минуту. И, чтобы быть готовыми, они совершали не просто омовение рук и ног, а полное погружение в воду, с головой, чтобы потом вынырнуть, получив власть принять Мессию. Для этого застоявшаяся, мертвая вода не годится. Нужна вода живая, которая течет в реке или около источника. Именно это они называют крещением — погружение в живую воду.

Некоторые их них совершают это каждый день в знак живого, трепетного ожидания и готовности к наступлению нового Царства. Но внешний жест — это лишь проявление того, что внутри. Ты готов к новому рождению, как младенец, который готов выпрыгнуть из утробы матери. Эта перемена называется метанойа — то, что мы называем покаянием. Не просто нравственное раскаяние, а полное обновление существа, по-настоящему новое рождение.

В крещении это называется пакибытие. Это то, что будет после смерти и одновременно уже здесь и сейчас.

На берегу Иордана

В отличие от тех крещений, крещение Иоанна — уникальный ритуал, который совершается один раз в жизни. Поэтому люди стекаются к нему с энтузиазмом, пламенным желанием вступить в новое Царство. Все это совершалось в живой воде, на берегу Иордана. Это то самое место, где народ Израиля входил в Землю обетованную под водительством Иисуса Навина. Это возвращение к тому, что народ пережил в Красном море: момент умирания и возрождения к новой жизни.

Ессеи и пустыня

Ессеи (ответвление иудаизма) жили недалеко от того места, где Иоанн крестил, в местечке Кумран. Когда мы были с группой паломников в Кумране, экскурсовод рассказывал, что Иоанн был в течение трех лет послушником у ессеев, но его не приняли. Однако он многое усвоил, находясь в их общине: ожидание Мессии, жажду сохранить чистоту, понимание роли омовений, любовь к словам пророка Исаии:

«Мессия уже близок, поэтому приготовьте Ему пути, проложите дорогу, по которой Мессия войдет».

Но, в отличие от ессеев, Иоанн Креститель был очень демократичен, открыт для всех. Для ессеев пустыня была убежищем, куда они бежали от злобы мира и нечистоты. И Мессия тоже должен прийти в пустыню, поэтому они были как бы на передовой ожидания. Для Иоанна Крестителя пустыня была, наоборот, самым густонаселенным местом, куда приходили толпы людей. Это место, где человек ближе всего к Богу, где Бог назначил ему свидание. Поэтому Иоанн — Ангел пустыни.

Зачем Иисусу крещение?

Смирение другого может оценить лишь тот, у кого тоже есть смирение. Именно оно позволяет Иоанну Крестителю понять, для чего приходит Христос, — взять на Себя все последствия греха и смерти, в которых Сам Он не виноват. Это вызывает удивление Иоанна. Грешникам есть в чем покаяться, от чего очиститься. Они могут радоваться, получив прощение. Но Христу это не нужно. Он пришел, чтобы стать частью Своего народа, соединить Себя с теми, кто нуждается в исцелении.

Один проповедник привел такой образ: это как если бы праведник, чтобы явить сострадание к грешнику, вдруг бы себя инфицировал какой-нибудь болезнью. Просто чтобы другой, кто от нее страдает, почувствовал, что он любим.

Христос приходит не только как царь, священник и пророк, но как раб Яхве, страдающий Отрок. Он действительно царь, но царь, который служит, не такой, как все другие цари. Священники величаво священнодействуют, живут от алтаря. А Он священник, который приносит Себя в жертву. Он пророк, который в Своей плоти исполняет пророчество. То, о чем говорили ветхозаветные пророки, становится реальностью Его жизни, той болью, агонией, через которую Он пройдет.

Христос — часть народа. Адам — конкретный человек, но одновременно — и все человечество. Иисус из Назарета — это конкретная человеческая личность, вместе с тем Он — весь народ, некая коллективная личность. Он берет на Себя все тяжкие последствия греха и смерти. Поэтому Он погружается в воды Иордана. Это символ очищения, но одновременно и образ смерти, хаоса, небытия (как Ноев потоп). Это образ ада как абсолютного насилия и обесчеловеченности. Иисус, погружаясь в Иордан, переходит его, как народ перешел с Моисеем через Чермное море, чтобы войти в Землю обетованную, прообраз Божьего Царства. И Иоанн Креститель открывает дверь, через которую Мессия в это Царство входит.

На берегу Иордана мы видим откровение Бога-Троицы, потому что для Христа важно услышать, кто Он, кто Его Отец, что вся полнота Божества сопричастна происходящему. Мы оказываемся в эпицентре встречи, где человеческая история пересекается с Божественной вечностью.

Трагическая кончина и исполнение предназначения

«Ирод приказал взять под стражу Иоанна и бросить его в тюрьму из-за Иродиады, бывшей жены своего брата Филиппа, на которой он женился. Иоанн говорил Ироду: «Нельзя тебе жить с женой брата». За это Иродиада возненавидела его и добивалась его смерти, но ничего не могла поделать. Ведь Ирод боялся Иоанна, он знал, что Иоанн — праведный и святой человек, и берег его. Ему нравилось слушать его, хотя эти речи и приводили царя в сильное смущение. Подходящий случай выдался в день рождения Ирода, когда тот устроил пир для вельмож, военачальников и галилейской знати. Туда явилась его дочь Иродиада, и пляска ее так понравилась Ироду и гостям, что царь сказал девочке: «Проси у меня чего пожелаешь. Все дам! — И царь поклялся: — Все тебе дам, чего ни попросишь, до половины царства». Она вышла спросить у матери: «Чего мне просить?» «Голову Иоанна Крестителя», — ответила та. Девочка тут же поспешила к царю и потребовала: «Я хочу голову Иоанна Крестителя на блюде, дай мне ее сейчас же!» Царь сильно опечалился, но не решился ей отказать из-за клятвы, данной перед гостями. Он тут же послал телохранителя и приказал принести ему голову. Тот отрубил в тюрьме Иоанну голову, принес ее на блюде и отдал девочке, а та отдала матери. Ученики Иоанна, узнав об этом, пришли, забрали тело и похоронили» (Мк 6:17–29).

Танец Саломеи — известный эпизод, который вдохновлял многих художников и поэтов. Боттичелли, Дюрер, Тициан, Рембрандт, Караваджо, Оскар Уайльд, Рихард Штраус, Гюстав Флобер — целая плеяда великих мастеров. Но сам по себе он абсолютно отвратительный.

Величайший из людей так трагически заканчивает свой путь, став жертвой семейной интрижки и коррупционеров. Можно сказать, что это удел пророков и праведников. Многие пророки в Ветхом Завете так и заканчивают. Ирод Антипа, сын Ирода Великого, — даже не настоящий царь, он самозванец, узурпатор. Он не только не правоверный иудей, но вообще ни во что не верит. Он старается не раздражать свой народ и считается с бандой своих же коррупционеров — военачальников, вельмож, галилейской знати. Все узурпаторы параноики. Люди, которые пользуются такой любовью и доверием в народе, как Иоанн, не могут не раздражать тиранов. К тому же пророк — это голос совести. А Иоанн выступил против кровосмесительного брака царя с женой его сводного брата. Поэтому Ирод арестовывает Иоанна Крестителя и помещает его в крепость, где пророк позже принимает смерть.

Иоанн заканчивает свой путь, исполнив свое предназначение. Он Предтеча, Креститель, он тот, кто приготовил дорогу Мессии, кто открыл дверь в Царство Божие. Его миссия исполнена. И он знает, что Мессия уже пришел. Иоанн умер смертью, которая предвосхищает смерть Христа. В этом он тоже пророк и предтеча. Иисус погибнет через три года, на основании не менее омерзительно приговора, при том же самом царе Ироде Антипе.

Иоанн был светильником, чтобы светить во тьме. Но как только восходит солнце, светильник уже не нужен. Христос выходит на проповедь, принимая эстафету, подхватывает выпавший факел из рук Иоанна Крестителя.

Тот, кто ведет ко Христу

Для каждого важно ответить на вопрос: кто для меня Иоанн Креститель? Учитель, наставник, который ведет к подлинному Учителю и Наставнику? Великий пророк, праведник, человек Божий? В православной традиции он всегда изображен на иконостасе рядом со Христом во славе. Для всех, кто заходит в храм и видит эту икону, Иоанн Креститель — это тот, кто ведет ко Христу. Он, как и Божия Матерь, самый близкий к Нему человек, заступник, адвокат перед Судьей. И при этом он самый меньший в Царстве Небесном.

Подготовила Дарья Смирнова по лекции протоиерея Димитрия Сизоненко «Иоанн Креститель — пророк мессианской радости»