В данных семинарах библеист В. В. Сорокин подробно разбирает ветхозаветную книгу Псалмов, написанную, по преданию, царем Давидом и являющуюся собранием возвышенных священных гимнов, обращенных ко Творцу вселенной. В данном собрании содержатся материалы с нескольких курсов — с 2006 по 2012 год — которые, в общей сумме, включают в себя 192 лекции. Преподаватель подробнейшим образом разбирает книгу по главам, углубляется в особенности оригинального текста (в том числе языковые), и поясняет слушателям огромное количество деталей. Цикл будет полезен всем людям, которые всерьез интересуются Ветхим Заветом, его смыслом и духовным содержанием.
Данный текст расшифровка семинара из курса о Псалмах, аудио и видео которого можно найти по адресу http://predanie.ru/sorokin-vladimir-vladimirovich/seminary-po-knige-psaltir/#/audio/
Предание.ру - самый крупный православный мультимедийный архив в Рунете: лекции, выступления, фильмы, аудиокниги и книги для чтения на электронных устройствах; в свободном доступе, для всех.
Псалом 10
Семинар 1
Сегодня мы читаем 10-й Псалом . У вас это будет 9-й, начиная с 22 стиха, если я не ошибаюсь.
Здесь все не в первый раз, поэтому не буду рассказывать, как мы читаем. Все в курсе, что немного отличается.
У меня перед глазами еврейский текст и я с него перевожу . И может быть некоторые отличия с синодальным переводом по двум причинам: во-первых, в синодальном переводе ориентация чаще ни на еврейский текст, а на греческий перевод – Септуагинту. Иногда бывают минимальные расхождения там. И во-вторых, из-за некоторых странностей синодального перевода, скажем так .
Итак 10-й Псалом.
В еврейском тексте, в масоретском тексте, с 22 стиха 9-го Псалма синодального перевода начинается 10-й Псалом, а в Септуагинте этот 10-й присоединен к 9-му. Очевидно, это какие-то расхождения может ещё тех времен. Давайте всё же ориентироваться на масоретский текст, чтобы было некое единообразие. Лучше уж брать оригинальный вариант, каким бы он ни был. Итак 10-й Псалом:
22 Почему, о, Ягве, стоишь Ты вдали? Почему скрываешься во время бедствия?
23 Надменностью нечестивого преследуется бедный. Попадутся они в ловушку, которую сами выдумали.
24 Ведь нечестивый хвалится желаниями своими. Грабитель торжествует и хулит Ягве.
25 А нечестивый в надменности своей говорит не спросит он и все мысли его – нет Бога.
26 Преуспевает он во всем что делает, суды Твои далеки от него. Всех врагов своих сдувает он с пути своего.
27 Сказал он в сердце своем: не споткнусь я. Многие поколения потомков моих не увидят зла.
28 Рот его полон проклятьями и фальшью. Под языком его злоречие и ложь.
29 Сидит он в тайных местах за городом. В засаде сидит он и убивает невинных. И бедные попадают в руки его.
30 В укромных местах сидит он как лев в кустах, чтобы ловить и терзать бедного. Чтобы ловить бедного, который попадает в сети его.
31 Он пригибается, наклоняется и попадает в сети, расставленные им, несчастный.
32 Говорит он в сердце своем: забыл Бог, скрыл Лицо Своё, не увидит никогда.
33 Встань, о, Ягве, Бог протягивающий руку свою, не забудь бедных.
34 Зачем нечестивому хулить Бога ведь он в сердце своем говорит, не спросит он.
35 Но Ты видел, потому что Ты смотришь и на зло и на насилие. Несчастному Ты помогаешь и сирота полагается на Тебя.
36 Сокруши силу нечестивого, а зло, которое от нечестивого, будут искать и не найдут его.
37 Ягве – Правитель Вселенной навсегда, исчезнут язычники из земли Его.
38 Желание смиренных Ты услышал, о Ягве, подкрепил Ты сердца их. Ухо свое раскрыл навстречу им,
39 чтобы судить сироту и бедняка. И чтобы больше не тиранствовал человек на земле.
Наверное, отличается от синодального перевода. Но надо сказать, что не все выражения переводятся однозначно. Приходится учитывать, что есть более или менее традиционное понимание значения некоторых слов, но принципиально смысл Псалма от этого не меняется.
Очень часто бедный противопоставляется нечестивому в Псалмах. Такое противопоставление - это может быть свидетельство особого гимнографического канона, связанного с существовавшим незадолго до вавилонского плена движением, может быть, даже общинным движением бедняков. Здесь тоже эти бедняки упоминаются, иногда их называют смиренными. И выражение бедный, бедняк понимается буквально не только с точки зрения материальной. Оно настолько вошло в традицию, что даже когда общины исчезли, когда появилась синагога, во время вавилонского плена и после пленный период, когда эта синагога продолжала существовать, понятие бедности стало пониматься именно духовно. И в таком духовном смысле это понятие настолько вошло в яхвистскую традицию, что оно сохранилось вплоть до Пришествия Христа.
Вы помните, в Нагорной проповеди Первое благословение бедным, нищим, как переведено в синодальном переводе. У Луки – просто нищим, у Матфея – нищим духом. Может это связано с тем, что Евангелие от Матфея было изначально по-арамейски написано, или по-еврейски, и в греческом переводе уже сочли необходимым уточнить, что это не нищие материально, а именно в духовном смысле нищие. Переводили для тех, кто этой традиции не знал. Но, понятно, что когда переводилось - это другой вопрос, а когда Сам Иисус обращается к своим слушателям - это понятие всем прекрасно известно. Может, уже никаких общин бедняков и не было, но само понимание так же глубоко вошло в традицию, как то понятие бедности, которое в западную христианскую традицию ввел Франциск, к примеру. После проповеди Франциска Ассийского, особенно на Западе, понятие бедности наполнилось дополнительными смыслами, которых изначально может быть в нем и не было.
Но я должен прямо сказать, что в известном смысле то о чем говорил Франциск очень близко к тому, что имеется ввиду в Псалмах, когда говорится о бедных. И почти всегда бедному противопоставляется именно нечестивый. Почему? Мы уже и раньше говорили, но вот здесь открытым текстом всё высказано, что сомневаться не приходится. Речь идет о практическом атеизме. Все мысли его о том, что нет Бога, что Бог не спросит, что Бог не увидит. Мысль давно хорошо известная: если Бога нет, то всё позволено. Как один из героев Достоевского говорил. И здесь описан некий тип человека, который считает, что ему можно всё, если Бог не видит, если Он отвернулся, если Он не смотрит, и никогда за это не спросит, то некого и нечего стесняться и можно действовать спокойно, свободно, ни на кого не оглядываясь. А поскольку человек очевидно сильный и влиятельный, то он может себе позволить всех врагов своих с дороги как пушинку с дороги сдувать.
Замечательный образ. Не помню, есть он в синодальном переводе или нет. Вроде бы вещи достаточно понятные, много раз переговоренные, неоднократно на это акцентировали внимание в литературе, я уж не говорю о том, сколько об этом говорили проповедники. Но здесь не только это интересно. То, что раз Бога нет, то можно всё - эта психология понятная. Но здесь бросается в глаза и о чем стоит подумать: человек не декларирует себя атеистом. Интересно, что когда говорится о том, как он думает о Боге, то упоминается, что это в сердце, в мыслях. Это не то, что человек заявляет, что он атеист и в Бога не верит, как предполагается по контексту. Предполагается, что он это держит про себя, а вслух не говорит так. Он только действует так, как будто Бога нет.
Бывают случаи, когда люди себя открыто декларируют атеистами, но такие люди называются не нечестивыми, а есть такое слово наваль – безумец, одержимый. Сказал безумец в сердце своем нет Бога, - что-то такое. Иногда такие люди и в открытую говорят, что Бога нет. А здесь вот такое интересное состояние, что человек совсем от религии не отказывается, и уж формально точно не отказывается, но фактически ведет себя так, как будто Бога нет. То, что я и назвал практическим атеизмом, формально не декларируемым.
Мы говорили о нечестивых, и говорили о том, что это человек достаточно циничный, в том числе и в том, что касается его собственной религиозной жизни. Понятная ситуация: совсем себя декларировать атеистом не выгодно, по крайне мере, тогда было не выгодно. Всё таки это ещё ситуация иудейского царства, 8, 7 веков, там всё-таки яхвизм- это государственная религия и заявить о своем открытом атеизме – это был поступок. Нечестивые этого не делают. Атеистом быть неудобно и не выгодно. С другой стороны, немного страшновато, а вдруг всё-таки Бог есть? Тогда так прямо Ему сказать в лицо: не верю я Тебе, - может оказаться себе дороже. Тогда такая полу-вера и некоторая религиозность остается. Есть такая замечательная молитва: Господи, если Ты существуешь, спаси мою душу грешную, если она у меня есть. Это такая религиозность на всякий случай. Если всё-таки существуешь и если она у меня есть, то давай не ссориться. Это несколько юмористический вариант, но за ним стоит определенная позиция.
С другой стороны, принять такого Бога всерьез, Который непонятно есть или нет, и непонятно обратит Он внимание или не обратит, тоже не получится. Проблема в том, что человек, который так на Бога смотрит: не стоит ради Бога, которого толком не знаешь, чем-то особо жертвовать. То есть если точно знаешь, что Он есть, тогда есть смысл принимать во внимание Его самого и всё, что с Ним связано. Если непонятно - есть Он или нет? И если есть, то непонятно - как Он к этому Миру относится вообще? Будет Он во что-то тут вмешиваться или не будет? Обратит Он на тебя внимание или не обратит? И вообще, есть ли Ему дело до всего этого Мира или нет? - но не очень понятно: стоит как-то жизнь менять или нет? Стоит этот фактор учитывать или нет? Скорее нет, чем да.
Нечестивый как раз и есть тот самый человек, который и об атеизме своем прямо не заявит, и атеистом совсем уж не является. Помните, мы с вами говорили, что нечестивый - это такой хладнокровный циник, у которого особых систем ценностей нет, но есть некий прагматизм. Прагматизм, который сводится к тому, что высшая и главная ценность – это Я сам в этом Мире, и чтобы этой главной ценности обеспечить благополучное существование, надо по возможности учитывать все факторы, которые могут воздействовать.
Тут уже речь идет не о системе ценностей, а о том, как эти факторы учесть, когда дело касается об отношениях с Богом. Поэтому вопрос стоит чисто прагматически: не то, что Бог может что-то или не может? А будет ли Он вмешиваться или нет. Если будет, то надо принять какие-то меры, как-то с Ним договориться. То, что на уровне общественном называется учет религиозного фактора. Не на Бога смотрят, а на религиозный фактор обычно. На то, как эта самая религиозность будет влиять на политическую ситуацию или нет. Если будет, то надо эту самую религию учитывать, если нет, то можно махнуть на неё рукой. Так и в жизни отдельного человека происходит это очевидно также. Но тут происходит такое, что этот самый нечестивый не учитывает. В самом начале сказано, что нечестивый хвалится собой. В синодальном переводе это перевели как желаниями души своей , да, похотями. Похотями, чтобы ни у кого не вызывало сомнения, что все желания души – похоти. Это не что иное, как именно желаниями своими, стремлениями своими.
Реплика из зала: Похотями.
Если похотение в церковнославянском смысле, то да. Похоть - это нечто вполне понятное негативное из известной области, чего в оригинальном тексте нет. Здесь довольно нейтральное слово стоит - желание, которое однако от этого более нейтральным в духовном смысле не становится. И понятно, что здесь речь не о душе, в том смысле как мы понимаем. Здесь – нэфеш, это то, чем человек живет.
Нэфеш – это, в изначальном смысле слова, жизненная субстанция, которая пока в человеке есть - он жив, когда из него уходит – он умирает. Это не душа, это субстанция и она безлична. Это энергия жизни, она у человека связывается с дыханием Божьим. Во Второй главе Бытия, мы с вами говорили об этом на другом семинаре. Там как раз упоминается, что когда Бог вдунул человеку в ноздри это самое дыхание, он и получил эту жизненную силу. В синодальном это перевели как стал человек душою живою. Эта жизненная сила никогда не бывает такой бескачественной что ли. Практически она всегда структурирована. Это то, что определяет нашу внутреннюю жизнь, психическую, психофизическую, даже физиологическую отчасти. И то, как человек эту внутреннюю жизнь выстраивает, от этого зависит его отношение с Богом и другими людьми.
Но и обратное тоже верно. Есть замечательная молитва: Господь Бог твой Господь Единый, люби Бога твоего всем сердцем, всем нутром, всей душой как в синодальном переводе, всей крепостью. Начинается с сердца, с духовного центра человека, с духовного Я. Оно обычно сердцем называется. Все эти духовные импульсы формируют нэфеш, формируют жизнь человека внутреннюю и внешнюю. В синодальном – всей крепостью, здесь - всеми возможностями буквально. Но возможности и способности - это то, что проявляется во вне. То, что я могу сделать во внешнем мире. Начинается с сердца - с духовного центра, а в итоге и внутренний мир меняется и жизнь меняется. И этот самый нэфеш – эта внутренняя жизнь человека – это и есть то, о чем здесь идет речь. И не так важно хорошая она или плохая в данном случае. Важно то, что человек, который здесь называется нечестивым, сосредоточен на своих желаниях, на желаниях своей жизни.
Казалось бы, в этом ещё ничего плохого нет. Не обязательно такой человек будет циником хладнокровным, у которого ничего святого нет и на всё наплевать. В начале, конечно, нет, не обязательно. Но с этого начинается определенный процесс некоего самозамыкания человека. То до чего нечестивые доходят в конце - готовность со своего пути любого сдунуть, если есть такая возможность, смести с дороги, готовность человека, который слабее, относится к нему как к объекту, а не как к личности. То, что он делает потом с бедными. Относится к ним как дикий зверь к людям. Не случайно там сравнение со львом, который в кустах засел, ждет добычу. Взгляд на человека как на дичь, которая может быть полезна или не полезна и так далее.
До этого человек доходит не сразу. Нужно время, но начинается с некоторого самозамыкания. Начинается с того, что человек, прежде всего, радуется не Богу. Здесь слово, которое переведено как хвалится может быть ещё использовано в значении радуется. Но и хвалится тоже, в определенном смысле. Как, например, я радуюсь, что у меня есть какая-то вещь. Я радуюсь, всем показываю: посмотрите, что я купил! Новую машину, новую норковую шубу. Вот в таком смысле похвальба, которая от радости неотделима. А вот праведник хвалится Богу. Употребляется именно такое слово. Во многих Псалмах мы это найдем и увидим.
Он радуется, что Бог с ним, и он может об этом сказать, что Он здесь, Бог. А путь нечестивого начинается с того, что человек начинает радоваться чему-то другому. Радоваться чему-то такому, что ему самому нравится. Тем самым человек сам, без оглядки на Бога, начинает выстраивать собственную систему ценностей.
То, чем человек хвалится и составляет его высшую систему ценностей. Если эта система ценностей не Бога ставит на первое место, если не Он главный, и не Он в центре, то, естественно, начинается некоторое отделение от Бога, потому что система ценностей определяет и внутренний мир человека. Вот тот самый нэфеш. Практически определяет потому, что и воля человека будет направлена на то, что для него является ценностью. Если в ценности будет главное не Бог, а что-то другое, значит и воля будет направлена к этому. И значит перед нами уже практическое язычество.
Но с другой стороны, казалось бы, ну и ладно, ну и что, пусть у каждого человека будет свой бог, своя система ценностей, и кому какое дело до чужой системы ценностей? Как заметил один язвительный остроумный человек – плюрализм - от слова плюют. Я плюю на то, что ты думаешь, ты плюешь на то, что я думаю, так и живем. Ядовито, но где-то и верно. Потому, что идеал современного общества как раз такой.
Ты религиозный – пожалуйста, но в приличном обществе о религии не говорят. И это уже не шутка. И это не постсоветская ситуация, а ситуация нормального цивилизованного западного мира. И говорить о своей религиозности несколько не прилично. Это твое личное дело, твоя личная жизнь и никого это не касается, кроме тебя. Тем более что другой человек на эту же самую ситуацию может смотреть по-другому. И чтобы всем было комфортно, лучше вообще на эту тему не заговаривать. Говорить о чем-нибудь таком, что никого не затронет. Вот о новой машине или о новой шубе – можно. Это всем интересно и никого особо не заденет. Разве что шубы захочется. Но это хорошо, это только добавит клиентов какому-нибудь магазину, это выгодно для бизнеса.
Итак, это начало того самого процесса, который в конце концов приведет вполне вероятно к полному цинизму. По одной очень простой причине: система ценностей может быть по определению только одна. Правильная система ценностей тоже может быть только одна и понятно чья. Моя, конечно. Не его же? Моя, конечно.
И это не то, что что-то плохое само по себе. Человек до падения прекрасно знал, какая ценность главная в его жизни – отношение с Богом, поэтому плюрализм в нормальном случае - некая аномалия. Для человека нормального, не падшего, не может быть двух мнений о том, какая главная ценность. Это уже после падения начинаются вопросы и разговоры о том, какая система ценностей нужнее, важнее, правильнее, интереснее и т.д. А изначально в этом сомнений нет. И человечество с самого начала, да и человек тоже, не был ориентирован на этот самый плюрализм. Не должно было быть несколько равноправных систем ценностей. Человеку была дана одна подлинная система ценностей. Заметьте, не теория, не концепция, не религия, а именно ценностная система, потому, что именно это и есть основа духовной жизни.
Религия, убеждения, концепция - это вопрос интеллектуальной сферы, иногда чувственно-интеллектуальной сферы. Но на уровне духовном, на уровне воли важна именно духовная ценность. Интеллектуальное оправдание можно найти в любой системе ценностей, если хочешь его найти. Когда в свято-отеческой литературе мы встречаем выражение вроде того, что разум – это вавилонская блудница, то надо иметь в виду, что здесь не интеллект как таковой принижается, а констатируется факт того, что интеллектуальная сфера – это обслуживающая сфера. Что, в конечном счете, разум человека так устроен, что он любую систему ценностей может обосновать. Если будет такой заказ. Это просто констатация факта определенной структуры человеческой психики, где и интеллект, и эмоционально-чувственная сфера не являются главными. Поэтому в падшем мире плюрализм – это механизм избегать идеологической диктатуры. Это своего рода лекарство. Но, как верно заметил К. Льюис - лекарство пищи не заменяет, рассуждая о том, как устроен современный мир, и в том числе о плюрализме, о равенстве, о демократических институтах и обо всем таком.
Действительно, это всё необходимость, потому что в падшем мире искажения начинают приниматься очень серьезно. Но, тем не менее, плюрализм в одной голове, это уже шизофрения. Когда у человека сразу много ценностных систем, это уже одно из двух: либо ни одна из них не является реально ценностной системой, либо у человек крыша уже уехала причем всерьез и надолго. В конечном счете, придется выбрать что-нибудь одно. То, о чем Иисус говорит: нельзя служить Богу и мамоне. Но если ценностная система так выстраивается, что там не Бог в центре, то встает вопрос: как это все оберегать и охранять от вторжения? И не только как оберегать от вторжения, но и как это расширить, и включить в свою сферу других людей.
Любая система ценностей изначально должна была быть абсолютной. Если правильная система ценностей, Богом данная людям, становится абсолютной, то никаких проблем у людей не возникает. Могло бы возникнуть то самое справедливое общество. Но поскольку, как сказал главный персонаж «Писем Баламута», – это было бы огромным несчастьем, для Баламута и иже с ним, то естественно этого никто бы никогда не позволил.
В истории человечества ещё никогда не было общества, построенного на основе библейских ценностей. Не было, и нет до сих пор. Даже в тех самых странах, которые традиционно считаются христианскими, никогда не пытались построить общественную жизнь на основе именно библейских ценностей. Не каких-то клирикальных систем, а именно библейских ценностей как таковых, которые ни к одной вероучительной схеме не сводятся, и ни к одной клирикальной системе ценностей тоже. Не припоминаю сейчас таких примеров. Но общество, построенное на таких основах, и впрямь могло бы ограничиваться одной общей системой ценностей для всех, и при этом не быть идеологической диктатурой.
А в другом случае, абсолютизация другой системы ценностей, не Богом данной, а человеком изобретенной, построена на том, чтобы подчинить себе других. И вопрос только в том, на каком уровне это происходит это подчинение. Оно может происходить на уровне чисто материальном. Кто владеет экономикой, тот и властелин над людьми. В Откровении Иоанна хорошо описывается эпоха черного всадника. Там вся власть построена на том, что если ты не получаешь удостоверения в виде числа, то ты не можешь ни покупать не продавать. Всё просто. В обществе экономически развитом, исключение из экономической жизни - это один из самых эффективных способов контроля.
Есть другой уровень - психический, идеологический. Здесь всё построено на то, что кроме экономической зависимости, часто наличествует ещё и психологическая зависимость. А бывает и так, что она оказывается сильнее экономической зависимости. Экономика чаще работает на уровне больших сообществ, психологическая зависимость – это уровень малых сообществ. Например, семья. Но не так всё просто, потому что и то и другое работает в обеих сферах. Есть определенная специфика, но в общем и целом работает и то и другое.
Но ключевой точкой является не вешняя физическая или экономическая зависимость. И даже не психологическая, а духовная. И здесь не идеология собственно, а квазирелигия. Можно держать раба силой в подчинении, можно держать его психологически, он не уйдет, потому что не может без хозяина , и это более глубинная зависимость. Но есть и вариант, когда раб сам не хочет уходить по убеждению. Вот это уже высший пилотаж. Довести человека до такого состояния, чтобы он это самое рабство считал высшей формой свободы. И по убеждению эту высшую форму свободы считал бы для себя оптимальной, не замечая того, что он на самом деле от этой свободы далек.
И это уже не идеология, как таковая. Идеология – это то, во что такая квазирелигия превращается на излете. Если взять советский период, то идеология была во времена Хрущева и при Брежнева, а вот квазирелигия – при Сталине. Обычно это называлось так: была вера, был энтузиазм. Заметьте, чисто религиозные категории. И многие люди, которые жили, именно религиозные сталинисты. Мне с такими приходилось встречаться, и они сами об этом говорили, что вот в наше время была вера и был энтузиазм, а вот сейчас, но это ещё были брежневские времена, а вот сейчас ничего такого нет. И потом, уже когда на эту тему думал, я понимал, что они говорили совершенно искренне о том, что было в пору их молодости, а потом исчезло. И самое интересное, что многие из них об этом жалели, почти как об утраченном рае.
Вот почему я об этом. Всё дело в том, что это феномен духовный, и опять же построен он на этой самой системе ценностей, в центре которой был один конкретный человек. И посмотрите, эта система ценностей, сама по себе, построена так, что её носитель никогда не успокоится до тех пор пока она не станет единой и единственной.
Семинар 2
Я специально взял крайний пример, крайний случай такой системы ценностей, воплощение в жизнь которой приводит к построению тоталитарного государства. Но крайний случай оказывается более показательным, более типичным. Любая система ценностей, кроме той, которую Бог дает – тоталитарна. Другое дело, что, может быть, сразу это человек не замечает. Возможно, это не дает человеку возможности подчинить себе всех остальных. Тот самый плюрализм для того и необходим. Это ненормальная ситуация – плюралистическое общество, но из двух ненормальностей выбирается более безобидная , потому что тот идеологический плюрализм, о котором мы говорим, есть ненормальный. Из двух зол выбирается меньшее, но от этого выбранное зло не становится добром.
Человек в этом состоянии, хочет он того или нет, стремится включить в сферу своего влияния других. Осознанно или не осознанно, но стремится. Если не осознано, то может, обманывая себя. Человек не сразу становится циником, всё-таки себя старается обмануть. И не то, чтобы намеренно и рад бы обманываться, но просто не желает признаться сам себе, к чему приведет та система ценностей, которую он исповедует. Не желает, может быть, потому, что страшно. На самом деле это хорошо, что не желает, потому что, с одной стороны, это плохо, это говорит о некоторой духовной несобранности человека, о нежелании додумывать до конца, с другой стороны, это нежелание говорит о том, что человек ещё не до конца духовно и нравственно испорчен. Что внутренне этот человек не принимает тех последних выводов, которые может из его же собственной системы ценностей следуют. Иногда некоторые теоретики не принимают крайних выводов из своей системы. Крайних и вполне логичных не признают и не принимают как раз из нравственных соображений. Например, убежденные коммунисты не принимают сталинских лагерей. Нежелание додумать до конца к чему оно приведет, с одной стороны, не хорошо, потому что если не додумал, то и выводов правильных не сделаешь. Но с другой стороны, желание от этого оттолкнуться, говорит о том, что в нравственном смысле человеку это просто претит, человек не хочет этого и от этого отталкивается. Но бесконечно жить в таком состоянии нельзя. Как в том известном афоризме: партия ум, честь и совесть нашей эпохи – выберите одно из трех. Тут уже либо честь и совесть, но тогда не додумано, или ум, но тогда уж точно не честь и не совесть. Человек, который не додумывает до конца, вынужден стать циником.
В конце концов, одно из двух: либо человек с этого пути сворачивает и тогда свою систему ценностей изменяет, либо не сворачивает, но тогда приходится в какой-то момент сделать этот последний шаг и признаться во всем откровенно. И это сделает человека цинически настроенным, потому, что приходится признаться себе во всем. И тогда, действительно, срываются все внутренние тормоза. Тогда уже действительно можно всё, и наплевать на всех, кто они там, что они там, как они там? И на Бога, по большому счету, тоже наплевать, но здесь одно опасение: как бы плевать да не проплеваться? Только это удерживает. Как бы не получилось, чтобы плевок этот на голову тебе не полетел. Только это циника может остановить. А если есть достаточно серьезные основания, что не полетит, тогда и на Бога наплевать, тогда всё просто. И тогда уже действительно никому не приходится рассчитывать на пощаду, кто на пути встретился.
Логика подсказывает, что всех нужно себе подчинить, всех вовлечь в свою орбиту. Зачем? Вопрос не ставится. Система ценностей такова, что в центре оказывается мое собственное Я. Я – центр главного мироздания. И дальше всё зависит от уровня осознания того, что такое центр.
Есть замечательная книга «Понедельник начинается в субботу». Если кто читал, там есть изумительный момент, когда в лаборатории НИИ ЧИВО – Чародейства и волшебства произвели трех кадабров. Один совершенно неудовлетворенный, который пискнул и умер через минуту. Другой - желудочно-удовлетворенный, ел, ел, ел, в итоге лопнул и сильно испачкал лабораторию. Третьего, которого назвали абсолютно удовлетворенным, пришлось уничтожить главному директору лаборатории карманной атомной бомбой. Это юмор. Потому, что, в конце концов, в лаборатории стала образовываться черная дыра, в которую вся вселенная стала стягиваться. Такой вот замечательный образ, там с юмором всё подано, но за этим юмором стоит понимание некоторых вещей, что любая сущность, замыкающаяся на себя, становится черной дырой. И происходит это не зависимо от того хочет этого человек или нет.
Главная беда в том, что любая система ценностей, кроме Богом данной, рано или поздно человека в такую черную дыру превратит. Когда? При жизни или в посмертии, доживет человек до этого или нет - это другой вопрос. Кстати, бесконечная жизнь может потому человеку и противопоказана, что в падшем состоянии, живя бесконечно и не умирая, в черную дыру превратишься почти с неизбежностью. Большая часть людей, которая от Бога отворачивается, скорее всего, в эту самую черную дыру и превратятся в итоге. Если эсктраполировать наличные состояние и те процессы, которые в нем идут – в бесконечность.
Как мрачно шутят врачи-онкологи – рак есть у всех, но не все до него доживают. Понятно о чем речь идет. Если бы все эти сбои накапливались, которые приводят к таким вещам как опухоли на протяжении длительного времени, то когда-нибудь они бы появились у каждого. Если скажем через 140 или 150 лет после дня моего рождения у меня они накопятся, для меня это будет уже неактуально. Если через 30-40, то может быть. Вот здесь то же самое. Если в наличном состоянии человеку, у которого Бог – не главный в системе ценностей, через какое-то время в такого абсолютно удовлетворенного кадабра превратится. Вопрос только в том успеет он до этого дожить или нет. Но если человек бы обладал таким бессмертием, каким он обладал до падения, то дожить был бы шанс у каждого. И такого человека к Древу Жизни лучше и не подпускать. Не жизни жалко, человека жалко.
В этом понимании процессов, которые делают нечестивого человека нечестивым во многом и ответ на вопрос: почему все-таки Бог так прямо не вмешивается? Можно же как-то наказать нечестивого? Но тогда понятно, что любое вмешательство Божие, даже такое, которое сам этот человек воспринял бы как наказание. На самом деле было бы для него как благо для этого нечестивого, который дошел до логического конца своего дух развития.
Понятно, что любое бедствие, которое Бог посылает, любая встряска на систему ценностей как то воздействует. И если бы её удалось разрушить, то, как ни парадоксально, для нечестивого это было бы огромное благо. В том, что он, по крайней мере, перестал бы быть циником. Но дело в том, что не во всяком случае удается разрушить эту систему внешним воздействием. Если это удается, то это очень хорошо. Для человека, который не туда ушел – это огромное благо. Но то, что вопреки тому, что обычно говорится, что бедствия смиряют и несчастия смиряют, или что-то вроде того, то смиряют далеко не каждого. У многих людей ответная реакция – это ненависть. И вот тут вмешательство Бога иногда возможно. Тогда, когда ещё этот процесс не дошел до конца. Если сильно встряхнуть человека и разрушить его мировоззрение, его ценностную систему при всем том что это будет кризис тоже, и кризис очень тяжелый, тем не менее, для человека будет благо. Если процесс ещё не дошел до конца и можно повернуть обратно. Но когда человек уже этого не хочет, не хочет этого поворота, то трясти его бесполезно. И получается что самое страшное наказание - когда всё нормально и Бог не вмешивается. Это путь в никуда.
Те самые язычники, о которых здесь говорится, что они исчезают с земли Божией, это уже не времена Иисуса Навина, когда надо было язычников то ли вырезать, то ли изгонять из земли, не в эти времена Псалом написан. Это времена, когда формально все - яхвисты. Формально. Даже те самые нечестивые тоже в открытую против Бога не выступают. Не выгодно.
Здесь речь идет о том, что путь нечестивого – это путь, ведущий в никуда. Это то, о чем мы с вами уже говорили, когда разбирали 1-й Псалом. Два пути: путь праведника - приводящий к Богу, и путь нечестивого – от Бога уводящий. И путь нечестивого пропадает, исчезает. Погибнет в синодальном переводе - исчезнет. Он растворяется где-то во мраке, в бесконечности и всё. И здесь совершенно то же самое, и слово то же самое – исчезнут, пропадут. Что в 1-м Псалме. По крайней мере, в еврейском тексте – одно слово. И в этом смысле, понятие нищеты духовной получает ещё одну аннотацию смысловую. Нищета - это не материальная нищета, прежде всего. Кстати, те нищие, бедные, которых по-другому называли смиренные – это не обязательно ну совсем уж нищие. Ведь к Франциску в Орден приходили не одни нищие бедняки. Скорее всего, эти бедняки, о которых говорится в Псалмах, люди, имевшие некоторый достаток. Средний класс, или чуть ниже среднего класса. Не совсем уж такие, которых на улице подбирают.
Тут под нищетой еще подразумевался один важный момент: если нечестивый закручивает весь мир на себя, то бедный на себя его не закручивает никак. Он не собирается быть центром мира, и вообще не собирается быть никаким центром. Центр, на который он ориентируется, не в нем, а в Боге.
Вспоминаю Стругацких «Понедельник начинается в субботу». Тот самый первый кадабр, который пискнул и тут же умер - без Бога также и было бы с бедным, о которых тут говорится. Просто потому, что он не будет заставлять мир на себя работать, не будет вытягивать из него соки, грубо говоря. Но зато у него, благодаря тому, что он от этого отказывается, устанавливаются нормальные отношения с Богом. Они нормальными только и могут быть, если не тянуть одеяло на себя постоянно. И тут бедный и нечестивый противопоставляются не только на уровне социальном, религиозном или ещё каком хотите, они противопоставляются не только даже на уровне ценностей системы, хотя и на этом уровне тоже, но и на уровне духовной жизни.
У того самого бедного, который ничего не имеет, потому что не тянет на себя этот Мир, не стремится стать этой черной дырой, которая всё поглощает и никак не может насытиться, а в центр своей жизни ставит Бога, получает такую полноту Бытия, которой нет у нечестивого. И не будет, даже если и впрямь ему удастся поглотить весь Мир. Так что это ещё и два типа духовной жизни.
Вот такое интересное противопоставление. Видите, здесь появляются ещё некоторые дополнительные смыслы.
Пока закончим, но если есть вопросы, то давайте вопросы.
Вопрос: Нищие духом – это понимается перед Богом? Да?
Изначально в оригинальном тексте, симитском, арамейском , еврейском Евангелия стояло простое нищие. Но у меня впечатление, что Евангелие от Матфея с арамейского или с иврита перевели довольно поздно, когда уже иудейская христианская традиция оказалась на переферии, когда уже христианам из язычников надо было всё это объяснять. Нищие духом – это попытка дать понять людям, которые далеки от традиции, что тут речь не о материальной нищете. У нас есть Ветхий Завет, но нет промежуточной традиции, которая связала бы Ветхий Завет с Новым, той раввинистической традиции периода II Храма. Была своя традиция, и она Церкви принадлежит не меньше, чем Синагоге. Церковь с Синагогой в итоге разошлась, но это произошло уже после 70 года, а то, что было ДО – это общее наследство. Но, к сожалению, Церковь его мало освоила пока что. А это контекст, и для многих ветхозаветных книг и для Нового завета, и для того, чтобы понять связь между Ветхим и Новым Заветом. Отсюда и непонятности в переводах и всего остального.
Вопрос: связать с тем, что Бог никого не принуждает?
Бог действительно никого не принуждает. Разницу очень хорошо подметил К.Льюис , когда в «Письмах Баламута» есть замечательный отрывок, когда в минуты откровенности Баламут Гнусику уже пишет откровенно: Бог – это источник, причем неиссякаемый. Он всегда полон и всегда хочет отдавать, а мы хотим – насыщаться. Говорит он о себе и обо всей, условно говоря, иерархии. В этом вся и разница принципиальная. Что Богу человек нужен только для того, чтобы его любить. Любому другому существу, если рассматривать это существо как отдельно взятое от Бога, другое существо нужно только, чтобы есть. Тут никуда не денешься. Это и физиология, и психология, и духовная сфера. Если мне не Бог дает мою жизнь, я её должен взять у кого-то другого. Любая система ценностей, где Бога нет в центре, не позволит мне получить жизнь от Него в той мере, в которой она мне нужна. Мне придется питаться за счет других. Кстати, все психологические, социологические, другие системы именно из этого исходят, что как это не прискорбно, но, в конце концов, нам придется есть друг друга. Потому, что другой еды нет. Вот и всё.
Начиная от Мальтуса и заканчивая самыми утонченными, современными и психологическими теориями. Где тоже речь идет о том, сколько мы можем от соседа откусить, чтобы ему не было особого ущерба. И конечно, оговаривается, что нам тоже надо давать откусывать от себя при этом тому соседу, чтобы поддерживался баланс, но вывод один: есть придется друг друга, потому что другой еды нет. Потому, что в этих концепциях Бог не рассматривается как источник жизни. А раз не Бог, так только друг друга сами. В физическом смысле ещё можем животных поедать, но в психологическом и духовном - только друг друга.
Человек очень долга балансирует между полным замыканием и полной открытостью навстречу Богу и во время этого балансирования, когда Бог ещё пытается до него достучаться, некоторая «подпитка», идущая от Бога, всё-таки человеку дается. Иногда с большим трудом, иногда вопреки сопротивлению этого человека. Это не то, чтобы насильственное, но искусственное кормление. С одной стороны, человек в пище нуждается, с другой стороны, не может есть сам в каких-то состояниях. И тут возможно такое, в духовном смысле, искусственное кормление, в том числе и со стороны Бога. Но когда человек говорит: всё, не хочу! То насильственного кормления уже не бывает, тогда уже как есть. И, к сожалению, только меньшинство в состоянии осознанно устраивать свои отношения с Богом так, чтобы не нужно было этого искусственного кормления. Хотя формально, Вопрос: Вот сказано придут ко Мне все народы. Как это может происходить реально не тоталитарно?
Это не значит, что все станут христианами. Имеется в виду, что нужно донести до каждого народа. Всегда это происходило тоталитарно по одной причине, потому, что Церковь историческая, к сожалению, довольно рано стала превращаться в институт. В то, чем она, по определению, быть не должна.
Вопрос:А можно нести какую-то весть большому количеству людей и при этом не превратиться в институт?
Я думаю, что можно, но для этого нужно быть не столько иосифлянами, сколько не стяжателями. Здесь всегда возникает некий соблазн больших чисел и больших масс порой получается, как ни парадоксально, один человек может сделать больше, чем целый миссионерский отдел проповедуя, если ему дано Богом. Павел работал сам, миссионерского отдела и Патриархии не было в той Церкви, но он сделал больше, чем любой миссионерский отдел любой Церкви в более поздние времена. Я бы решился это утверждать, хотя может это не столь очевидно, потому что удавались более массовые обращения, но тем не менее. Но тут надо полагаться на то, появится такой человек или нет, а мы этого всегда опасаемся подсознательно, у нас есть система. Если у нас есть один Апостол Павел, у нас сразу есть мысль, которая нас посещает: как бы сделать такую школу, где Апостолов можно готовить регулярно, массово, чтобы они никогда не переводились. И это нормальное человеческое желание, потому, что когда он там появится естественным путем – неизвестно. И что мы будем делать, пока не появится ещё один Апостол Павел, тоже непонятно. А так мы возьмем дело в свои руки, поставим на поток, и у нас всегда будут такие миссионеры. Вот откуда берется институт. От нашего страха, грубо говоря, страха за Церковь, которого быть не должно. Того самого страха, который уже приводил к очень серьезным проблемам, в том числе в Русской Православной Церкви и в очень недавней истории. Иосифлианство – это ещё более отдаленная история, а в ХХ веке были другие, которые тоже говорят о том, что страх за Церковь никогда ни к чему хорошему не приводит. За Церковь бояться не приходится. За институт – может быть, но потерять церковный институт – это не самое страшное, без него можно прожить. Может быть это будет менее комфортно, но возможно. Сергианство тоже началось с того, что Отец Сергий испугался за Церковь и сделал всё, чтобы её сохранить, именно как институт. Кстати, так и не сохранил. В итоге осталось 3-4 Епископа на весь Советский Союз перед войной, несколько десятков приходов. Всё.
Вопрос: Возможно ли сейчас, когда такой плюрализм, нести Благую весть? Люди говорят - у меня своя система ценностей, а ты со своей не лезь?
В принципе возможно. Но только не с таким человек, который говорит – у меня своя система ценностей и ты со своей не лезь. На уровне официальном та самая политкорректность, её можно игнорировать. Мы же говорим с конкретными людьми, а не с общественными институтами. Я не очень уверен, что у людей сейчас нет потребностей в том, чтобы эта нормальная система ценностей появилась, иначе при всей той политкорректности не росли бы экстремистские организации. От плюрализма люди давно устали, он давно уже поперек горла встал. И они готовы принять всё что угодно, даже тоталитарную систему, только, чтобы она была, наконец, определенной, единой и правильной. И чтобы не было такого – я знаю как надо, надо указать на Того, кто может помочь человеку эту систему ценностей выстроить. Мы не можем сказать: Я знаю как надо. Не мы даем эту систему человеку. Мы только можем сказать, где её можно найти и у Кого её можно найти.
Вопрос: А желание власти?
Желание власти, несомненно, связано с этим, но тут надо просто иметь в виду, что работа с людьми – это не одномоментный процесс.
Вопрос:И тогда снова возникает институт проповедничества, а он уже связан с желанием власти?
Чтобы институт не возникал, не нужно создавать четких и жестких структур. Есть же определенные христианские движения, в том числе не те, которые прямо с катехизацией связаны, а те, которые связаны с просветительской работой, где этого института никогда не было и нет. Я, например, лично знаком с таким движением, которое на Западе называется «Scription Union», а у нас «Общество друзей Священного Писания». Я имею к ней определенное отношение, знаю людей, хотя не работаю там прямо. Вот это конкретное Движение существует уже около 200 лет. И оно до сих пор существует только как Движение. Это принципиальная позиция. Никаких структур. Есть координаторы, которым, правда, деньги платят за то, что они работают, но никакого аппарата, никакой иерархической структуры нет.
Вопрос:А откуда они эффективны?
В России мало кто слышал, но оно в России существует недавно, ещё и 10 лет нет, и кое-что уже делается. Там, где оно существует подольше, о нем знают довольно хорошо. В той же самой Англии, где оно начиналось, в некоторых европейских странах. В России оно достаточное молодое. Но там, где о нем знают и там где сделано много. Это Движение занимается тем, что работает вместе с церквями с тем, чтобы помочь людям читать Писание и изучать. Организуют кружки, группы для изучения Библии и так далее.
Вопрос:И проводят вместе со структурой?
Вместе, но, не имея при этом прямой подотчетности и подконтрольности. Работает скорее с конкретными общинами. Поскольку это родилось в протестантском мире, там, где жесткой иерархической структуры церквей нет, а там где она есть, она менее жесткая, чем у католиков и даже у православных, то здесь было проще, ориентировались на конкретные общины, на конкретных людей, а не на конкретных иерархов. И везде именно так – ориентация на конкретные общины. Если это православная церковь, то на конкретные приходы, а не на конкретные епархиальные управления. И это позиция принципиальная. И тут иерархии нет. И работает. Как работает – это вопрос. По логике вещей при той дезорганизации, которая есть, никакой работы быть не должно, но она, однако, идет. Вот такой пример. А когда-то и вся Церковь была такой и ничего, получалось, и не хуже, чем сейчас, а в чем-то и лучше. Значит – можно.
Вопрос:Получается, чтобы разъяснять Священное Писание, достаточно веры?
Нет, не только. Почему? Надо и учиться тоже.
Вопрос:Вот и я про тоже: ведь немного людей, которые могут заниматься толкованием Писания?
Немного, но есть. Они в Церкви были всегда, есть и сейчас. Этим просто нужно пользоваться. Кто мешает сделать повсеместно то, что мы сейчас делаем здесь? Их, поверьте, немного, но не так мало как мы думаем. Всё-таки не единицы таких людей, и с другой стороны, а многим ли это интересно? Всегда будет какое-то количество людей, которым интересно, но даже в этом зале могло бы быть больше народа, если бы ещё появились интересующиеся. Никто не мешает при желании приходить. Так что это проблема разрешаемая. Более того я уверен, если бы, действительно, было желание.
Вопрос:Какой уровень как у толкователей?
У «Общества друзей Священного Писания»? У кого какой. Движение я знаю по СНГ. Уровень разный.
Вопрос:Так может быть больше вреда от такого толкования?
Вот именно для этих целей существует в рамках этого Движения, так называемое Библейское служение. Те люди, которые, может, сами прямо не работают с детьми, не работают с семьями, не работают с молодежью, но которые готовят материалы для работы людей, которые будут потом работать с той самой молодежью. Но это нормальная церковная ситуация. В Церкви никогда не должны исчезать люди, которые хорошо знают Священное Писание и могут его комментировать. При нормальном церковной жизни они никогда бы и не исчезали, я в этом абсолютно уверен.
