Юродивые: соблазн и безумие

Кто такие юродивые?

Первый Юродивый — Бог. Не юродской ли провокацией по преимуществу было само Боговоплощение? Уничижение Бога, Его смирение; Творец мира, Который стал сором для мира, прахом, мусором. Христос, пирующий с блудницами и мытарями; Христос говорящий странные провокационные притчи, Христос напоказ нарущающий заповеди и устраивающий провокацию в Храме; Христос, сносящий побои и умирающий позорной смертью — вот первообразец юродства.

 

Не просто так мир решил убить своего Создателя.

 

СОБЛАЗН И БЕЗУМИЕ

 

Христианство — соблазн и безумие, несомненно. Соблазн, кощунство для религии; безумие, глупость для разума, философии. Так для мира было всегда. Когда истинное христианство становится таким и для самой Церкви — приходят юродивые.

 

Юродство в строгом смысле — феномен четко исторически и культурно ограниченный. Юроды приходят в «благополучный христианский мир», мир победившего внешнего благочестия — туда, где все как бы христиане: постятся, исповедуются, причащаются. Юрод становится соблазном и безумием для «хороших христиан».

 

Юродивый провоцирует обнаружение греха, выход христиан из лицемерия внешнего благочестия. Внешнее благочестие победило, «все — христиане». Но вот приходит юродивый, и «христиане» обнаруживают себя: они забрысывеют нищего голого урода камнями, поют издевательские песенки, в пределе — они его убивают. И как-то сразу становится понятно, что с победившим христианством что-то не так.

 

Фактически юродивый разыгрывает типичную «удобную жертву», такую, что ее трудно не гнать. Проводится своего рода тест на смирение и милосердие — и часто эксперимент показывает, что Евангелием в благополучных христианских обществах и не пахнет. Простейший тест на подлинность христианства: подставить другую щеку. Вот юродивый (впрочем, необязательно юродивый) устраивает дебош в церкви. Если прихожане отвечают агрессией, значит, они просто-напросто не христиане, потому что христиане ведут себя противоположным образом. Добавим, что такая языческая реакция на «оскорбление» своей святыни делает и саму святыню — языческой.

 

Прекрасный пример — эпизод из жизни Василия Блаженного. Василий просит своего ученика разбить камнем чудотворную (так!) икону. Но зачем? Чудотворная икона — само воплощение православного благочестия. И вот — ее надо уничтожить. Согласно сказанию, Василий прозрел, что «первым слоем» иконы изображен сам Сатана. Мораль проста: в седцевине победившего благочестия, спокойного и уверенного в себе, сидит дьявол. Юродивый приходит, чтобы его убить.

 

Юродивый приходит напомнить о Царстве не от мира сего, поэтому в нем самом нет ничего от мира — это нищий сумасшедщий голый урод, который бросает вызов властям. Он — глашатай грядущего Христа, идущего разрушить мир сей. Расцвет византийского юродства приходится на расцвет Византии как православной империи; расцвет юродства древнерусского — на расцвет православной Московии. Часто отдельные черты юродского поведения встречаются в монастырях, т. е. в «суперблагочестивых условиях». В юродстве чувствуется усталость от излишнего благочестия, от церковного спокойствия, и жажда по огненному христианству.

 

КОЗЛЫ ОТПУЩЕНИЯ

 

Прежде чем перейти к житиям юродивых, опишем механизм юродского глума. В общем виде: юродивый прикидывается «похабом», когда мир сей прикидывется христианским. Юродивый сознательно становится козлом отпущения, чтобы мир принес его в жертву, тем подтвердив, что остался языческим, что Евангелие данную общину не переродило. 

 

Козлом отпущения можно стать по разному. Юроды очень часто — иностранцы, а иностранцев никто не любит. Они бездомные и нищие: их тоже никто не любит. Это пассивные черты юродства.

 

Есть и активные. Юрод глумится над моралью общества, чтобы показать, что морали в христинском смысле у общества нет: прилюдно испражняется, переодевается в одежду противположного пола, чаще — ходит без одежды вовсе; ходит в бордель, общается с проститутками. Бывают провокации и в религиозной сфере: нарушение поста, дебош в храме. Цель юрода — быть «позорищем для людей и ангелов», сором, прахом. Призвать ненависть мира на себя, дабы она обнаружилась.

 

Все это вызов: «ударь меня». И христиане наносят удар юроду. Но юроды побеждают: ведь им удалось изобличить языческую суть «христианских обществ». Они посмеялись над миром, хорошо поглумились над ним. Для эллинов — безумие, для иудеев — соблазн, но для христиан — настоящих — сила и мудрость.

 

Интересно, что по апостолу Павлу христианство противостоит мудрости в равной степени, как и религии: эллины ищут мудрости, а иудеи — знамений: христианство не даст ни того, ни другого: оно соблазн (для религии), безумие (для мудрости). Религия и философия одинаково отрицают христианство, а оно — их. Но тем не менее, чаяния и религии и философии сбываются в христианстве: сила и мудрость. 

 

Дело, конечно, не только во внешнем воздействии юродства — у него есть и субьективная сторона. Это свобода, бесстрастие, смирение юродов: они как бы уже не в этом мире. Они свободны от пут: национальных, социальных, гендерных, религиозных. Для них нет разницы между городом  и пустыней, женщиной и мужчиной. Они Христовы. 

Цитаты о юродстве

В своем глумлении над падшим миром юродивый предстает как эсхатологическая фигура, утверждающая первенство века грядущего. Он — «знамение», свидетельствующее, что Царство Христово не от мира сего. Это помогает понять, почему юродивые появлялись, в основном, в те времена, когда почти никто не отличал «кесарево» от Божьего, а христианство становилось частью общественного порядка. В первые три столетия нашей эры Церковь была гонима, и потому особой нужды в служении юродивого не было: в то время все христиане выглядели юродивыми в глазах власть имущих. Но когда нависла опасность смешения земных царств с Царством Небесным, как это случилось, начиная с IV века, в христианизированной Восточной Римской Империи или в сакрализованном московском самодержавии XVI столетия, юродивый стал необходим. Как и монашествующий, он оказывается противоядием «христианству», которое охотно идет на сговор с миром.

 

Каллист (Уэр) «Юродивый как пророк и апостол»

Юродское обличение направлено не только против человеческих грехов и забвения христианских заповедей. Его главная задача — напоминать об эсхатологической сути христианства. Юродивый хочет взорвать мир, потому что тот «тепл, а не горяч и не холоден» (Откр. 3:16). В юродстве культура ведет себя подобно человеку, надавливающему на больной зуб, лишь только тот немножко перестает болеть, и предпочитающему однозначность боли обманчивой надежде на выздоровление. Такой «зубной болью» является необходимость уживаться с несовершенным миром: утихание этой боли означало бы незаметное (и, что уж там, заманчивое!) примирение с ним, а мазохистское стремление разбередить рану соответствует постоянной готовности вновь и вновь разрывать путы земного существования. Чтобы пробиться к последней правде, на многое можно пойти. Религиозный философ и историк Лев Карсавин писал: «Кроме адского огня, нет силы, которая могла бы уничтожить нечестие и ложь, скрывающиеся под маской богословского благополучия и религиозной слюнявости. Одна лишь Истина не боится адского глума». Этим глумом и занимается юродивый. У него свой взгляд на проблему добродетели и греха. Для него «добро» никак не связано с обыденным представлением о том, что такое хорошо». «Видимо, причину невероятной актуальности юродства [в России] надо искать — если вообще на сей счет позволительно делать какие-либо умозаключения — в ориентации русской культуры на Абсолют, скрывающийся за обманчивым фасадом реальности.

 

Иванов «Блаженный похабы»

Восстань во имя Христа против обычаев мира, и миллионы раздавят тебя, не люди даже, а этот самый быт, весь уклад жизни раздавит, — и не как героя, не как мученика за Христа, не как преступника даже, а просто как человека, неспособного к жизни, ненормального, чудака, самодура. Вот это, как мне думается, и есть первое и великое препятствие на пути к осмысленной христианской жизни в мире: нужно обезуметь, чтобы жить в мире по законам Божьего Царства. Можно сказать, что степенью такого безумия измеряется степень преданности Христу, степень отрешенности от себя и от всего "мирского", и не в мо­настырском смысле, когда тщетно пытаются создать новый мир, но в обычном, будничном смысле, когда жить хотят по-Божьему. И здесь нужно настойчиво подчеркнуть, что речь о юродстве как пути христианской жизни в мире не является измышлением чьей бы то ни было богословской фантазии, но это есть то, что описано и предсказано Евангелием, как и всем вообще новозаветным Откровением.

 

Экземплярский «Христианское юродство и христианская сила»

Того, кто живет в смиренном воздержании, люди считают притворщиком, а того, кто ест, как обжора, держат за безыскусного и простодушного, а частенько и сами с удовольствием трапезничают вместе с ним, потворствуя собственной слабости. Мало того, даже тех, кто прикидывается сумасшедшим, острит, болтает несусветный вздор, принимает непристойные позы и тем вызывает у людей смех, — даже их почитают как бесстрастных и святых, полагая, будто этакими-то ухватками, ужимками и речами те пытаются скрыть свою добродетель и бесстрастие; а вот на тех, кто живет в благоговении, добродетели и простоте сердца и на деле является святым, — на тех не обращают внимания, словно на обычных людей, и проходят мимо.

 

Симеон Новый Богослов

Библия о юродстве

Текст, который можно назвать богословием юродства, содержится в первом послании к Коринфянам апостола Павла. 

В первой главе: «Ведь поскольку мир своей мудростью не познал Бога в премудрости Божией, — благоугодно было Богу безумием проповеди спасти верующих. Ибо и Иудеи требуют знамений, и Еллины ищут мудрости, мы же проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для язычников безумие, для самих же призванных, как Иудеев, так и Еллинов, Христа — Божию силу и Божию премудрость, потому что безумное Божие мудрее людей, и немощное Божие сильнее людей». 

И в четвертой: «я думаю, что нам, последним посланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти, потому что мы сделались позорищем для мира, для Ангелов и человеков. Мы безумны Христа ради, а вы мудры во Христе; мы немощны, а вы крепки; вы в славе, а мы в бесчестии. Даже доныне терпим голод и жажду, и наготу и побои, и скитаемся, и трудимся, работая своими руками. Злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим; хулят нас, мы молим; мы как сор для мира, [как] прах, всеми [попираемый] доныне. Не к постыжению вашему пишу сие, но вразумляю вас, как возлюбленных детей моих. Ибо, хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием. Посему умоляю вас: подражайте мне, как я Христу».

 

Пророки

 

Многие пророки делали вещи, которые можно назвать юродством: Иезекииль ест лепешки из коровьего помета (Иез. 4:12–15 ), Осия берет в жены блудницу (Ос. 1:2), Исайя ходит голым (Ис. 20:2) , Иеремия носит на шее ярмо (Иер. 27.2), а Седекия — железные рога на голове (3 Цар. 22:11). В результате пророков часто принимают за сумасшедших (4 Цар. 9:11; Ос. 9:7; Иер. 29:26).

Зачем они это делают? Подобного рода действия для пророков — это проповедь, только не словами, а действиями, жестами; сейчас мы бы назвали это перфомансом. Такими экстравагантными дейсвиями пророки провоцируют своих слушателей, сбившихся с Божьих путей, наконец-то понять волю Божью. Их цель — выбить человека из привычного.

Проповедовать действиями, провоцировать делами для смены умонастроений слушателей (т. е. для метанойи — покаяния) — так будут поступать и многие юроды.

Видеолекция о юродстве

Юродство с точки зрения истории культуры

Книги о юродстве, жития юродивых


Комментарии для сайта Cackle

Тематические страницы