Как читать Библию?

Как читать Библию?

Приведем отрывок из статьи еп. Каллиста (Уэра) о том, каких принципов надо придерживаться при чтении Библии.

«Мы можем выделить четыре основных качества, отличающих православное чтение Священного Писания. Во-первых, мы должны читать в духе послушания, во-вторых, мы должны читать соборно, как члены Православной Церкви, в-третьих, наше чтение должно полностью сосредоточиваться на Христе, в-четвертых, наше чтение должно быть личным

 

Что такое Библия? Слово Бога... и людей

 

Писание — свидетельство Бога о Самом Себе. Оно выражает Слово Божие на нашем человеческом языке. Оно вдохновлено Богом, поскольку Сам Бог говорит с тобой посредством Библии, твой ответ должен быть ответом послушания и восприимчивого внимания Когда мы читаем, мы должны быть открыты Святому Духу.

 

Но, будучи Богом вдохновленной, Библия в то же время человечески выражена. Это целая библиотека различных книг, написанных в разное время и разными лицами. Каждая книга Библии отражает облик эпохи, в которую она была написана, и особенности воззрений автора. Ибо Бог ничего не изволит делать в отдельности от людей: благодать Божия действует в гармонии с человеческой свободой Бог не упраздняет нашей личности, но восполняет и совершенствует ее. Так и с написанием Боговдохновленных книг Ветхого и Нового Заветов. Авторы их не были просто пассивным орудием, стенографическим прибором, записывавшим чьи-то слова. Каждый автор Священного Писания вносит в свой труд собственный человеческий талант Параллельно с божественными аспектами в Священном Писании присутствует и человеческий аспект. Мы должны ценить и то, и другое.

 

Наука имеет право задавать вопросы о Библии, но главный вопрос «Как спастись?»

 

Поскольку Священное Писание является, таким образом, словом Божиим, переданным на человеческом языке, при изучении Библии допускается добросовестное исследование ее. Осваивая человеческий аспект Библии, мы можем в полной мере использовать данный нам Господом Богом разум Православная Церковь не исключает научного обсуждения вопросов исторического возникновения и авторств книг Библии.

 

Однако наряду с этими человеческими подробностями, мы не смеем терять из вида Божественность Священного Писания. Это не просто книги, созданные рядом земных авторов Мы слышим в Священном Писании не просто обыкновенные человеческие слова, отличающиеся большей или меньшей степенью мастерства и проницательности, а вечное, нерукотворное Слово Самого Бога, божественное Слово спасения Следовательно обращаясь к Библии, мы обращаемся, не просто из любопытства, с целью получить информацию. Мы обращаемся к Библии с конкретным вопросом, каждый с личным вопросом о самом себе: «Как мне спастись?»

 

С трепетом и послушанием

 

Священное Писание, будучи Божиим словом спасения на человеческом языке, должно пробуждать в нас чувство трепета. Кажется ли тебе иногда, читая или слушая, что все это сделалось слишком знакомым? Не стала ли Библия для тебя в чем-то скучной? Постоянно следует очищать душу, чтобы не отупело восприятие, и в изумлении, новыми глазами смотреть на то, что Господь раскрывает перед нами.

 

Должно испытывать по отношению к Библии именно тот трепет, то ожидание, удивление и радость перед чудом, которые я испытал во сне В Священном Писании много комнат, в которые мы не входили еще никогда. В нем еще предстоит обнаружить много глубины и величия. Это сознание ощущения чудесного есть необходимый элемент нашего отзывчивого послушания.

 

Если послушание означает трепет, оно также означает и слушание. Таково первоначальное значение этого слова как в греческом, так и латинском языках

 

Читаем вместе

 

Наш подход к Библии должен быть не только исполненным послушания, но и церковным

 

Именно Церковь говорит нам, из чего состоит Священное Писание. Та или иная книга не потому является частью Священного Писания, что существуют доказательства относительно ее авторства и года написания. Если бы вдруг было доказано, например, что четвертое Евангелие на самом деле написано не святым Евангелистом Иоанном, любимейшим учеником Господа Иисуса Христа, это не изменило бы того факта, что мы, православные, признаем четвертое Евангелие как часть Священного Писания Почему? Потому что Евангелие от Иоанна принято Церковью и в Церкви

 

Чтение Библии должно носить личный характер, но при этом мы не должны ощущать себя изолированными друг от друга, единицами, христианами-одиночками Мы читаем как члены семьи, семьи Вселенской Православной Церкви Читая Священное Писание, мы говорим не «я», но «мы». Мы читаем, пребывая в общении со всеми другими членами Тела Христова во всех частях мира и во всех временах. Мерилом понимания смысла Священного Писания является разум Церкви Библия — книга Святой Церкви.

 

Главное — Христос

 

В чем можем мы обнаружить единство и нераздельность Библии? В личности Христа Он — связующая нить, проходящая через все Священное Писание, от первого стиха до последнего.

 

Протоиерей Александр Шмеман определяет христианином того человека, который везде, куда бы ни поглядел, видит Господа Иисуса Христа и радуется Ему. Это можно сказать в особенности о христианине, знающем Библию Именно он, куда бы ни поглядел, видит Христа на каждой странице Священного Писания.

 

Книга для меня. Бог говорит со мной

 

Словами раннего писателя-аскета восточного христианства подвижника Марка, «смиренный в мыслях и занимающийся духовным деланием, будет, читая Библию, все относить к самому себе, а не к своему ближнему» Мы, как православные христиане, должны во всем Священном Писании стремиться отнести его слова к себе лично Следует спрашивать не просто: «Что это означает?», но: «Что это означает для меня?» Священное Писание — это личный разговор между Спасителем и мною: Господь Иисус Христос говорит со мной, а я отвечаю».

 

Из статьи епископа Каллиста (Уэра)

 

В помощь читателю Библии

РАЗДЕЛ ИЗУЧЕНИЯ БИБЛИИ:

— База евангельских групп. Найдите группу в своем городе, читайте Слово Божье вместе

— Методические материалы. Помощь читателям Писания и ведущим евангельских групп

— Интерактивный курс «Библия в икусстве». Библия через искусство. Как повлияла Библия на мировую культуру? Общение онлайн с другими участниками и преподователем.

— Материалы к воскресным евангельсим чтениям. Евангелськие отрывки и их толкования.

 

Медиатека

— Переводы Библии. Синодальный и другие переводы Писания

— Толкования Святых Отцов

— Комментарии: книги, лекции, фильмы; популярные комментарии, библеистика и библейское богословие.

 

О чтении Писания

Господи Иисусе Христе! Отверзи уши и очи сердца моего, чтобы услышать мне словеса Твои и исполнить волю Твою, потому что пришлец аз есмь на земли. Не скрой от меня, Господи, заповедей Твоих, но открой очи мои, и уразумею чудеса от закона Твоего (Пс.118:18,19). Ибо на Тебя уповаю, Боже мой, чтобы просветил Ты сердце мое

 

Молитва Ефрема Сирина

Эту и другие молитвы вы можете найти здесь

С первых же своих страниц Библия показывает, с каким трудом принимали люди слово Божие, как легко подменяли его собственными желаниями и мечтами. Свет слепил их, призыв Божий вызывал упорное сопротивление. Рядом с теми, кто от Авраама до Девы Марии и апостолов предавал свою волю Воле Небесной, мы всегда видим тех, кто оставался глух к слову Сущего. То, что большая часть Израиля в итоге не приняла Благую весть, — знамение общечеловеческое, трагедия, которая совершалась от Едема до Голгофы и продолжается после явления Богочеловека. Евангелие светит во тьме. Как и в новозаветные времена, мир сомневается, страшится, протестует, отворачиваясь от Иисуса. Для одних — исповедников единого Бога — все еще как бы длится Ветхий Завет, другие пребывают во власти старых и новых форм язычества. Но по-прежнему звучит голос Христа, обращенный к человеку, и, как в первые дни, Он находит сонмы готовых следовать за Ним. 

 

«...Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости; а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев — соблазн, а для Еллинов — безумие; для самих же призванных, Иудеев и Ел-линов, — Христа, Божию силу и Божию премудрость» (1 Кор 1.22-24).

 

Отец Александр Мень «Как читать Библию»

Когда я решил кончать самоубийством, за мной было: эти какие-нибудь две фразы моего отца, что-то, что я улавливал в нем, странное переживание этого священника (непонятная по своему качеству и типу любовь) — и все, и ничего другого. И случилось так, что Великим постом какого-то года, кажется, тридцатого, нас, мальчиков, стали водить наши руководители на волейбольное поле. Раз мы собрались, и оказалось, что пригласили священника провести духовную беседу с нами, дикарями. Ну, конечно, все от этого отлынивали как могли, кто успел сбежать, сбежал, у кого хватило мужества воспротивиться вконец, воспротивился, но меня руководитель уломал. Он меня не уговаривал, что надо пойти, потому что это будет полезно для моей души или что-нибудь такое, потому что, сошлись он на душу или на Бога, я не поверил бы ему. Но он сказал: «Послушай, мы пригласили отца Сергия Булгакова, ты можешь себе представить, что он разнесет по городу о нас, если никто не придет на беседу?» Я подумал: да, лояльность к моей группе требует этого. А еще он прибавил замечательную фразу: «Я же тебя не прошу слушать! Ты сиди и думай свою думу, только будь там». Я подумал, что, пожалуй, и можно, и отправился. И все было действительно хорошо, только, к сожалению, отец Сергий Булгаков говорил слишком громко и мне мешал думать свои думы, и я начал прислушиваться, и то, что он говорил, привело меня в такое состояние ярости, что я уже не мог оторваться от его слов. Помню, он говорил о Христе, о Евангелии, о христианстве. Он был замечательный богослов, и он был замечательный человек для взрослых, но у него не было никакого опыта с детьми, и он говорил, как говорят с маленькими зверятами, доводя до нашего сознания все сладкое, что можно найти в Евангелии, от чего как раз мы шарахнулись бы, и я шарахнулся: кротость, смирение, тихость — все «рабские» свойства, в которых нас упрекают начиная с Ницше и дальше. Он меня привел в такое состояние, что я решил не возвращаться на волейбольное поле, несмотря на то что это была страсть моей жизни, а ехать домой, попробовать обнаружить, есть ли у нас дома где-нибудь Евангелие, проверить и покончить с этим; мне даже на ум не приходило, что я не покончу с этим, потому что было совершенно очевидно, что он знает свое дело, и, значит, это так.

 

Я у мамы попросил Евангелие, которое у нее оказалось, заперся в своем углу, посмотрел на книжку и обнаружил, что Евангелий четыре, а раз четыре, то одно из них, конечно, должно быть короче других. И так как я ничего хорошего не ожидал ни от одного из четырех, я решил прочесть самое короткое. И тут я попался, я много раз после этого обнаруживал, до чего Бог хитер бывает, когда Он располагает Свои сети, чтобы поймать рыбу, потому что, прочти я другое Евангелие, у меня были бы трудности. За каждым Евангелием есть какая-то культурная база, Марк же писал именно для таких молодых дикарей, как я, — для римского молодняка. Этого я не знал — но Бог знал. И Марк знал, может быть, когда написал короче других.

 

Я сел читать, и тут вы, может быть, поверите мне на слово, потому что этого не докажешь, со мной случилось то, что бывает иногда на улице, знаете, когда идешь — и вдруг повернешься, потому что чувствуешь, что кто-то на тебя смотрит сзади. Я сидел, читал и между началом первой и началом третьей глав Евангелия от Марка, которое я читал медленно, потому что язык был непривычный, вдруг почувствовал, что по ту сторону стола, тут, стоит Христос. И это было настолько разительное чувство, что мне пришлось остановиться, перестать читать и посмотреть. Я долго смотрел, я ничего не видел, не слышал, чувствами ничего не ощущал. Но даже когда я смотрел прямо перед собой на то место, где никого не было, у меня было то же самое яркое сознание, что тут стоит Христос, несомненно. Помню, что я тогда откинулся и подумал: если Христос живой стоит тут — значит этовоскресший Христос. Значит, я знаю достоверно и лично, в пределах моего личного, собственного опыта, что Христос воскрес и, значит, все, что о Нем говорят, — правда. Это того же рода логика, как у ранних христиан, которые обнаруживали Христа и приобретали веру не через рассказ о том, что было от начала, а через встречу с Христом живым, из чего следовало, что распятый Христос был тем, что говорится о Нем, и что весь предшествующий рассказ тоже имеет смысл.

 

Ну, дальше я читал, но это уже было нечто совсем другое. Первые мои открытия в этой области я сейчас очень ярко помню; я, вероятно, выразил бы это иначе, когда был мальчиком лет пятнадцати, но первое было: если это правда, значит, все Евангелие — правда, значит, в жизни есть смысл, значит, можно жить ни для чего иного, как для того, чтобы поделиться с другими тем чудом, которое я обнаружил. Есть, наверное, тысячи людей, которые об этом не знают, и надо им скорее сказать. Второе: если это правда, то все, что я думал о людях, была неправда; Бог сотворил всех, Он возлюбил всех до смерти включительно, и поэтому даже если они думают, что они мне враги, то я знаю, что они мне не враги. Помню, на следующее утро я вышел и шел как в преображенном мире, на всякого человека, который мне попадался, я смотрел и думал: тебя Бог создал по любви! Он тебя любит!Ты мне брат, ты мне сестра, ты меня можешь уничтожить, потому что ты этого не понимаешь, но я это знаю, и этого довольно. Это было первое, самое разительное открытие.

 

Дальше, когда продолжал читать, меня поразило уважение и бережное отношение Бога к человеку; если люди иногда готовы друг друга затоптать в грязь, то Бог этого никогда не делает. В рассказе, например, о блудном сыне: блудный сын признаёт, что он согрешил перед небом, перед отцом, что он недостоин быть его сыном, он даже готов сказать: прими меня хоть наемником (Лк 15:18—19). Но если вы заметили, в Евангелии отец не дает ему сказать этой последней фразы, он ему дает договорить до «я недостоин называться твоим сыном» и тут его перебивает, возвращая обратно в семью: принесите обувь, принесите кольцо, принесите одежду… Потому что недостойным сыном ты можешь быть, достойным слугой или рабом — никак, сыновство не снимается.

 

А последнее, что меня тогда поразило, что я выразил бы тогда совершенно иначе, вероятно, это то, что Бог — и такова природа любви — так нас умеет любить, что готов с нами разделить все без остатка: не только тварность через Воплощение, не только ограничение всей жизни через последствия греха, не только физические страдания и смерть, но и самое ужасное, что есть, — условие смертности, условие ада: боголишенность, потерю Бога, от которой человек умирает. Этот крик Христов на кресте: Боже Мой, Боже Мой! зачем Ты Меня оставил? (Мк 15:34) — эта приобщенность не только богооставленности, а боголишенности, которая убивает человека, эта готовность Бога разделить нашу обезбоженность, как бы с нами пойти во ад, потому что сошествие Христово во ад — это именно сошествие в древний ветхозаветный шеол, то есть то место, где Бога нет. Меня так поразило, что, значит, нет границы Божией готовности разделить человеческую судьбу, чтобы взыскать человека.

 

Антоний Сурожский «Без записок»

Лекция о типичных ошибках в чтении Библии

«Типичные ошибки толкователей и погрешности восприятия библейского текста» Андрей Десницкий

 


Комментарии для сайта Cackle

Тематические страницы