Книга богослова XIX в. Кирилла (Наумова), епископа Мелитопольского: Жизнь есть драгоценнейший дар Божий; Пути спасения; Любовь к Богу; Любовь к Богу; Сила молитвы; Жизнь будущего века и т. п. Вот из самого начала — размышление о Новом годе:
«Понятна, любезный собрат, глубокая дума, с какою встречаешь ты смену старого года новым. На рубеже между быстро промелькнувшим прошедшим, которого уже не возвратишь, и выступающими будущим, которого не знаешь, есть о чем призадуматься и человеку самому беспечному… Жалеть ли, или радоваться о конце еще одного года? Что нового принесет с собою новый? Радоваться ли о том, что он принесет? Тебя наводит на эти вопросы память дней минувших. Вспоминается тебе, как сам ты встречал, как другие встречали с тобою прежде новые годы, с надеждами, который не сбылись, с радостью, которая не оправдалась впоследствии. Припоминается тебе тихий уединенный вечер накануне нового года, проведенный тобою когда-то среди родной семьи. Как хорош был этот вечер, предвещавший твоему детскому сердцу спокойный, счастливый год! Но в наступившем году, семья ваша разрознилась; и те, кто остался в живых, следующий новый год встречали уже в разных местах, сходясь только в одном воспоминании о невозвратимом прошедшем. Грустное воспоминание! Вот и другое: ты уже возрос и, сколько мог, приготовился к жизни! Приходит новый год, когда ты вступишь в свет: чего не рисует тебе впереди твое юношеское воображение? Этот год откроет тебе поприще разнообразной деятельности, к которой ты стремишься, предполагая в себе призвание к ней; принесет тебе счастье, которого ты жаждешь, хотя и не можешь дать себе отчета, в чем оно и откуда придет к тебе… Ты так думал; но год прошёл своею чередой, за ним и другой и третий,—и, увы! твои ожидания не исполнились. — Прошедший год встречали вместе с тобою добрые друзья твои. Разменялись вы взаимными благожеланиями, выслушав один от другого планы и надежды, — такие обдуманные, такие светлые! Но напрасно не пришло тогда никому из вас на мысль спросить, ваш ли тот год, на который вы так рассчитывали? Новым год, в который ты чаял разделять с другом много радостей, дал только тебе горький день погребального плача над гробом твоего друга, унёсшего с собою, еще в начале года, все твои надежды в могилу. — Облегчит ли твою душу взгляд на знакомых тебе счастливцев, которым прошедший год принес с собою немало новых радостей, — воспоминание о тех утешениях, какими прошедший год растворял твои скорби? Нет, не то я вижу на лице твоем. Счастье, думаешь ты, — счастье, которого так усердно желаем мы друг другу, с которым в слепоте заранее поздравляем себя! Как мало заслуживаешь ты этих усердных желаний, этих преждевременных приветов! Преследуем мы тебя с упорством, ждем с нетерпением, принимаем с трепетом для того, чтобы наслаждаться тобою — час! Давнее желание исполнилось, и минута исполнения есть начало охлаждения к нему; нечаянная радость потрясла нас, и потом всё опять пришло в свой обыкновенный порядок, как будто ничего не бывало; желанное спокойствие наскучивает однообразием; удовольствия томят самым разнообразием своим и еще больше своею пустотою; честь и слава больше налагают обязательств, нежели сколько дают пищи сердцу; богатство прибавляет заботы и делает только более горькими слезы, от которых не откупишься золотом… Счастливый год кончился, и нет помину о принесенном им забытом счастье! О, почему, думаешь ты, обращая на себя взор свой, не так легко забываются и проступки прошедших годов, как большая часть радостей, приносимых ими. Дороже многих даров счастья была бы возможность этого забвения! Что значит всё обилие внешних благ при недостатке внутреннего мира; что за радость встречать новый год, — пусть это будет счастливейший год в жизни,—когда не можешь без стыда и скорби вспомнить год прошедший, когда каждый привет с наступлением нового принимаешь, как укор, как горькое напоминание о невозвратимой потере?»
