Потерявший Рай, но не веру
Сегодня мы поговорим о Прощеном воскресенье, предваряющем наступление Великого поста. Подготовительные недели завершаются в этот день и Церковь вспоминает изгнание Адама из Рая. Естественно, мы ждем какого–то финального аккорда от этого дня, чтобы уже, вдохновившись Евангельским чтением, вступить в пост.
Но удивительно, что в сегодняшнем евангельском отрывке про изгнание Адама практически ничего не говорится. А говорится о том, что если мы будем прощать людям согрешения, то и нам Отец наш небесный их простит. И что, когда мы постимся, мы не должны быть унылыми и лицемерными, принимающими на себя мрачные лица. Это воскресенье продолжает линию образов покаяния, о которой мы говорили неделю назад. Показывает нам, что делать, когда мы хотим каяться.
Ведь мы понимаем, что покаяние – это не просто какой–то чувствительный акт сожаления о содеянном. Покаяние, то есть метанойя, – в переводе с греческого «поворот». Мы обращаемся от тьмы к свету, от греха ко Христу, это светлый процесс. И это именно процесс, деланье – набор дел, слов, мыслей, не таких как раньше, но вдохновленных Евангелием.
Адам, поплакав у врат Рая, поднялся и пошел нести свой крест, заведомо зная, что при жизни он уже никогда не встретится с Тем, Кто создал его и с кем он прожил какое–то время в радости Рая. Адам терял детей, приобретал самый разный опыт, но не терял веры. И, пожалуй, это наиболее яркий пример для каждого, кто подходит к вратам Великого поста.
Великий пост многим кажется периодом темным. Этому способствуют и черные ризы, и особенные печальные песнопения. Но, по сути дела, Великий пост как деланье покаяния — процесс светлый. И если мы вслушаемся в тексты, особенно в манеру исполнения всех текстов Русской Православной Церкви, то увидим, насколько отличается черная траурность богослужебных риз от самих песнопений, исполненных надежды – и на покаяние, и на то, что мы сами можем когда–нибудь, оступившись, как Адам, всё–таки найти Бога в своей жизни.
Предыдущее воскресенье было посвящено воспоминанию Страшного суда, которое, как венец, объединяет все эти подготовительные недели к Великому посту. Церковь напоминает, что встреча с Тем, Кого мы потеряли, Кого потерял Адам, — будет уже на Страшном суде. И это, с одной стороны, трагическое событие, потому что мы понимаем, что это действительно суд и хвастаться нам будет особо нечем. А с другой стороны, — это радость обретения Того, о встрече с Кем мы всю свою религиозную жизнь мечтали и о чем молились.
Важно ощущать эти прошлые и будущие события, когда мы входим в Великий пост. И тогда сам пост уже не становится для нас диетой или нудным посещением семинарских богослужений, или еще какой–то тягостной обязанностью. Сам пост становится для нас особым периодом, когда мы стараемся жить более религиозно–активно, нежели в другие дни.
Вы скажете: «что такого удивительного, ведь каждый день христианин обязан жить как христианин, соблюдая заповеди?» Но каждый из нас понимает, что у всех есть взлеты и падения, а есть долины более ровного состояния. И вот Великий пост и Святая Пасха — это период определенного духовного взлета, когда мы стараемся соблюдать всё с большим усилием, понимая, что человек слаб и мы не можем постоянно находиться на таком высоком духовном уровне.
И вот Великий пост – эти 40 дней, а потом 50 дней Пасхи, – вот эти 90 дней нам даны, чтобы мы немного почувствовали себя на духовной вершине. А потом, да, к сожалению, у большинства из нас может прийти период схождения с горы Преображения в равнину. Но сейчас мы готовимся взойти на эту вершину, и пусть для каждого это будет светлым и радостным.
Торжество Православия: начинаем с себя
Здравствуйте, дорогие братья и сестры!
В конце первой недели Великого поста мы вспоминаем о Торжестве Православия: о восстановлении иконопочитания, о событии довольно значимом в истории Православной Церкви.
Примечательно, что в Евангельских чтениях этого дня мы слышим совсем не об образе, не об иконе, мы слышим о Нафанаиле. В Евангелии от Иоанна: «Иисус, увидев идущего к Нему Нафанаила, сказал: «Вот подлинно Израильтянин, в котором нет лукавства». Нафанаил удивлен тем, что Господь видит его жизнь как бы насквозь, и исповедует Его. А Христос говорит нам другое: вот вы видите, в Евангелии мудрость, вы видите в христианстве какую–то практическую значимость, вам кажется, что христианство — это то, что поможет решить любые земные проблемы. Дети будут лучше учиться, будет совершаться меньше преступлений, больные немедленно встанут и будут здоровы, ядерную бомбу разберут за ненадобностью.
А христианство — это не про это, говорит Христос Нафанаилу и всем нам. Понимаете, вы увидите, как к Сыну Человеческому, то есть к Нему, бедному проповеднику, на периферии мира будут нисходить и восходить ангелы Божии. То есть тем самым Господь постоянно уводит нас от соблазна с помощью православия, с помощью христианства навести порядок в окружающей нас жизни. Вроде бы это совсем неплохо, но представьте, что мы пришли к кому–то в гости, и вместо того, чтобы проходить в гостиную, взялись наводить порядок в прихожей. Оно вроде бы и неплохо, но как–то бессмысленно — мы призваны идти дальше. Это, конечно же, не значит, что нам не надо воспитывать детей, лечить больных, бороться за мир во всем мире и так далее и так далее… Но Христос постоянно напоминает нам: пока вы, то есть мы, не сделаем это в своей собственной душе, пока мы в самих себе Образ Божий не восстановим, наш пост и наши праздники так и останутся диетой и нарушением диеты. Наше посещение храмов так и останется слушанием того, что поет хор и произносит священник. Но это не будет нашим делом, это не будет делом Божьим.
Пока всё не пройдет через наше сердце, которое единственное может унести благодать из храма, мы ничего не сможем вокруг себя улучшить. Мы не можем заниматься проблемой детей мирового пролетариата, тем самым бросая на произвол судьбы свою собственную душу. Это очень важный Евангельский образ. Помните: как бы вам ни понравилось слово Евангелия, его красота, его возвышенность — это всё лишь средство для того, чтобы мы вспомнили, кто мы — изгнанные когда–то из рая вместе с Адамом, и вместе с Адамом через Крещение, через Церковь в этот же рай и возвращающиеся. Но вокруг совсем не рай, и чтобы помнить и не заблудиться на пути к раю, Господь постоянно нас осаживает. И напоминает нам: «Вы хотите с Моей помощью сделать вашу жизнь удобнее? До какого–то периода это возможно, но потом вы встанете перед очень жестким выбором: либо оставаться здесь, то есть мыслями своими прилепиться ко всему земному, либо всё–таки стараться думать, ради чего мы всё это делаем».
И вот когда мы ответим на этот вопрос, мы не потеряем всё то, чем занимаемся, не потеряем близких, не потеряем свою Родину и семью, а наоборот, мы найдем всё, потому что во Христе мы всё и находим. В этом, собственно, и заключается торжество Православия. Когда мы понимаем, что мы граждане земного Отечества и граждане Небесного Иерусалима, и это главное достижение Святого и Великого поста.
Неделя Григория Паламы: мы не обречены на монолог
Здравствуйте, дорогие братья и сестры! Второе воскресенье Великого поста долгое время не имело своего названия: собственно, все эти названия происходят из монашеской традиции и сейчас носят характер очень отвлеченный для нас. Монахам они напоминали о разных путях покаяния, о разных путях восхождения к Богу, и когда мы будем говорить о следующих воскресеньях, это будет особенно заметно. А сегодняшнее — оно и не о Евангельском чтении, и собственно не о монашеском подвиге. О чем же оно? Оно традиционно посвящено святителю Григорию Паламе.
Это человек очень интересной жизни, проживший много насыщенных событиями лет. Он говорил о том, что каждый человек на Земле может быть причастником Нетварного Божественного Света. По большому счету, наверное, это необходимо не каждому, кто решается поститься Великим постом. Но одна мысль для нас очень важна из того, что говорил святой Григорий: мы не одиноки. Мы не брошены на этой земле и не обречены на бесконечный монолог. На бесконечное воздевание рук к Небу и произнесение молитвенных фраз. Бог нас слышит, и Бог беседует с нами, и Бог отвечает нам, но не так, как мы с Ним говорим. Наша молитва никогда не остается неуслышанной. И примечательно, что на второй неделе Великого поста нам говорится об этом, потому что человек, который воздерживается от пищи и пития, так или иначе ослабевает. А значит, начинает быть овладеваем разными искушениями, в том числе и мыслями «а зачем я все это делаю». Это надо только для того, чтобы освободить своего внутреннего Адама. Для того, чтобы увидеть, куда идти дальше. Что делать, чтобы принести плод, достойный покаяния. В конце концов, пост это не столько отказ от продуктов питания, сколько усиленное доброделание, понуждение себя идти к Богу.
В какой–то момент, понуждая себя, мы можем надломиться. Здесь важно помнить: Господь всегда рядом. Какие бы ни были искушения и проблемы. И это, пожалуй, главная заслуга и наследие того, что нам говорил святой Григорий.
Второй практический момент, который предлагает нам сегодня Церковь, — Евангелие о расслабленном и о его друзьях. Четверо друзей раскопали крышу дома, в которой проповедовал Господь, и спустили на какой–то простыне своего друга прямо к ногам Иисуса, чтобы Он его исцелил. И Господь одобряет эту веру. Мы видим, как Он хвалит именно за ВЕРУ. Кстати, именно на этом дерзновении основана вся наша молитва за живых и усопших. Мы понимаем, что наша молитва — это не способ заставить Бога сделать так, как нам хочется, — это не какой–то магический акт. Молитва — это дерзновение, подобно дерзновению тех четырех друзей, перед лицом Божьим. Мы просим у Бога решения нашей просьбы, а остальное зависит уже от Него. Эти две мысли — мы не одиноки и Бог всегда с нами, и что мы должны молиться друг за друга — это, пожалуй, две основные мысли этого воскресенья. Но одна мысль для нас очень важна из того, что говорил святой Григорий: мы не одиноки. Мы не брошены на этой земле и не обречены на бесконечный монолог.
Преображение Крестом
Сегодняшнее воскресенье, третье воскресенье Великого поста, посвящено Кресту Господню. Изнесение Древ Святого Креста… Но, как мы с вами уже говорили, это скорее монашеская память — в середине Великого поста предлагать Крест как поддержку христианам, и этому посвящены песнопения дня. А помимо Креста нас еще поддерживает евангельское чтение от Марка в этот день. Господь говорит: «Кто хочет идти за Мной, отвергнись себя, возьми крест свой, и следуй за Мною».
Очень важно здесь правильно расставить акценты. Потому что если мы будем воспринимать слова Христовы буквально, то мы никогда их не выполним. Что значит «отвергнуться себя»? В первую очередь — себя как мерила всех вещей. Своей гордыни, своей самости. Себя как абсолютного критерия, по которому мы меряем все вокруг. В принципе, каждый из нас довольно успешно учится бороться с самим собой. И это только идет нам на благо. С утра мы хотим поспать, но усилием воли за шкирку снимаем себя с кровати и гоним на работу, или учебу, или еще куда–то. Иной раз хочется что–то свое сделать, но если есть какой–то общественный долг или другая забота, то мы стараемся это сделать, хотя это нам неудобно и неприятно. Пожалуй, это самые яркие и классические примеры, как нужно отвергаться себя в Евангельском смысле слова. Это не значит, что нужно обрубить свою самость, свою индивидуальность, это не значит, что нужно себя затюкать и быть не собой. Нет, конечно же, это значит, что мы не должны из эгоистических соображений выстраивать свою жизнь и жизнь вокруг себя.
Тогда становятся понятнее слова про Крест. Если ты готов отказаться от себя как мерила всех вещей, тогда ты открываешься для других людей. И это довольно тяжелое открытие. Несение немощей друг друга сравнивается с Крестом. Нести крест — не просто тянуть судьбу, коптить воздух ропотом. Нести свой крест — это радоваться своей жизни, радоваться людям, которые приходят в нашу жизнь. Стремление побуждать себя к оптимистическму взгляду на жизнь, особенно тем, кому это сложно. Например, тем, кто ухаживает за престарелыми больными. Это и есть нести свой крест.
Исходя из этого понятно, что значит «следовать за Мной». Это значит — искать в этом мире способа соблюдения заповедей Христовых. Как это сделать? У каждого своя мера понимания и соблюдения заповедей. Например, Антоний Великий услышал в церкви слова, что нужно всё раздать, ушел в пустыню и стал монахом. Мы не можем всех к этому призывать. Следовать за Христом — не значит куда–то уйти. От себя, от работы, друзей, того же спорта. Это значит, что нужно преобразить то место, где ты находишься, и в первую очередь самого себя. Не столько двигаться, сколько преображать себя. И символом этого Преображения уже две тысячи лет является Крест Христов.
Благовещение или огрызок для Бога?
После того, как Святая Церковь отпразднует середину Великого поста и вспомнит про святой крест, символ любви Божьей к нам, как про напоминание, что Господь сходит в ад души каждого из нас для того, чтобы воскресить нас Собою, — после этого наступают собственно монашеские памяти. Как мы помним, не существует устава для мирян, а уже довольно долгое время в Русской Церкви богослужение совершается по монастырскому уставу. И, соответветственно, монашеские памяти — это Иоанн Лествичник, сегодняшнее воскресенье, следующее воскресенье — преподобной Марии Египетской — они должны напоминать монахам о том, как важно проходить свое послушание в мире с Евангелием, с церковью, в мире с Богом. А что нам–то, живущим в миру?
Сегодняшнее воскресенье совпадает с праздником Благовещения Пресвятой Богородицы и тем самым напоминает нам о том, что есть Благая Весть, а что нет. Как правило, Благая Весть для нас — это когда нам хорошо, у нас все нормально со здоровьем, в семье и на работе. Но с точки зрения Церкви Благая Весть для нас — это о нашем неодиночестве в этом мире. Мы не просто зачем–то появились и зачем–то умрем. Мы нужны Богу настолько, что Бог родился и умер ради нас. И вот Благая Весть в том, что человек не одинок, не поставлен один на один со своим грехом, со своими пороками, со своими трагедиями жизни. Господь сострадает нам — но в том случае, если мы стараемся взять в узду свои грехи, свои страсти, разнообразные эмоции. В таком случае мы совоскресаем с Богом. Происходит удивительный и таинственный процесс. Его невозможно разобрать на составляющие и описать с технической стороны. Но, тем не менее, этот процесс происходит.
И свидетельство этому — две тысячи лет истории Церкви. Да, эта история знает множество неприятных страниц. Но в то же время эта история показывает множество людей, живущих так же, как и мы с вами, но имеющих любовь к Богу и ради этого меняющих свою жизнь полностью. И вот в этом смысле Иоанн Лествичник, который с юности посвятил свою жизнь Богу, тоже может быть нам примером любви к Богу — не буквального, конечно, подражания. Бросить семью в 16 лет, уйти в монастырь. Нет. Именно подражание в любви к Богу.
Богу не стоит предлагать огрызок своей жизни. Не стоит посвящать Богу какую–то периферию своей души. Вот как Иоанн Лествичник — посвятил себя Богу в 16 лет, дожил до глубокой старости, никто никогда не мог сказать о нем злого слова. Так это же совершенно прекрасный образ для каждого из нас — с молодых лет посвятить себя Богу, нести свой крест там, где Господь дает — в семье, на работе, на послушаниях. В конце концов, в повседневной жизни. Легко любить все человечество, но трудно полюбить соседа, особенно если он неприятный человек. Или он сверлит что–то ночью дрелью.
Все эти бытовые моменты жизни обязательно нуждаются в проверке Евангелием. Более того, они являются проверкой, насколько Евангелие укоренилось в нашем сердце. Если мы, придя из храма, наслушавшись Евангелия, нанюхавшись прекрасного ладана, наполнившись эмоциями, совершенно беззащитны перед искушениями, соблазнами, проблемами, которые приходят в семье или от соседей — то грош цена такому христианству. Его просто нет. Мы просто приятно провели время. Наша задача — приходить в храм, чтобы вооружать свою душу и до следующего прихода в храм стараться прожить так, как если бы мы действительно были христианами, а не только ими назывались.
Баня для фарисеев, или «балдежная духовность»
Не противоречит ли устоявшаяся практика духовной жизни Церкви ее историческому назначению?
Люди, регулярно исповедующиеся и наивно полагающие, что так они живут «духовной жизнью», обманывают сами себя.
В истории Церкви масса примеров высокой духовной жизни и даже святости среди тех, кто исповедовался несколько раз в жизни или не исповедовался вовсе. Это бóльшая часть святцев второго тысячелетия и всё первое тысячелетие. Та же Мария Египетская, кстати. (По крайней мере, Церковь сочла нужным не упомянуть об этом в ее житии.) Апостолы не исповедовали, и не исповедовались в нашем понимании вовсе. Они «противоречат словам Спасителя» и не жили «духовной жизнью»?
Если исповедь — это «баня для души», а «исповедоваться нам надо так же часто, как и мыться», то это значит, что Богородица, апостолы и мученики, множество святых всю жизнь ходили «грязными»?
Осторожнее выбирайте сравнения, друзья.
А каждую неделю исповедующиеся «истовые православные», готовые вырвать глазки ближнему за неосторожное слово о кумире или до энуреза ненавидящие несогласных с ними собеседников — они «живут духовной жизнью и радеют о своем покаянии»?
А ведь проверочный вопрос довольно простой. Что изменилось в тебе к лучшему с тех пор, как ты стал часто исповедоваться, и без этой частой исповеди не мыслишь духовной жизни?
Ты стал чище, нравственнее и святее своих неверующих коллег по работе, представителей других религий?
Ты стал больше иноверцев и неверующих любить свою семью и сдерживать лукавство и гнев?
Ты стал держать в узде свои страсти?
Ты стал видеть в ближних, «филаретовцах», патриархе Варфоломее, «кочетковцах» образ Божий и воздерживаешься от ненависти и соответствующей лексики в их адрес?
Ты не творишь себе «кумиров» из понравившихся своим эпатажем публичных деятелей и священников, затыкая рот несогласным?
Ты полюбил Евангелие и беспокоишься о том, чтобы жизнь была воплощением заповедей Иисуса, или вспоминаешь только о том, как Господь бранил фарисеев, изгонял плеткой торговцев, а «святитель Николай влепил Арию»?
Неужели ты до сих пор считаешь, что «духовная жизнь» — это когда тебе приятно, «балдежно» от своей размеренной «правильной» жизни, а не когда ты стремишься быть носителем Духа Святого, любящего и просвещающего?
Хочется только «назидать и карать» несогласных? Так какая это «духовная жизнь»?
Это лишь видоизменившиеся страсти…
Во имя пустого триумфализма
Вот уже подходит к концу Великий пост. Вот уже день памяти Марии Египетской. Как уже мы в прошлый раз отмечали, это сугубо монашеские памяти. И они должны давать вдохновение для подвигов монашествующим. Но и живущим в миру людям есть что полезное почерпнуть.
Понятно, что мы не можем в буквальном смысле подражать Марии Египетской, да от нас этого и не требуется. Мы не можем десятки лет жить в пустыне и питаться подножным кормом. Главное не в этом. Главное — почему святая Мария решила кардинальным образом изменить свою жизнь. Потому что она любила Бога. Она полюбила Господа и поняла, насколько ее жизнь совершенно не угодна Ему. Вот это ощущение, что мы живем неправильно — оно и есть начало всякого покаяния. Именно поэтому память Марии Египетской так важна для каждого из нас.
В этот день читается Евангелие, которое тоже действует на нас довольно отрезвляюще. Подходят ученики к Иисусу и просят, чтобы Он сделал их министрами в будущем Своем Царстве. А ведь Христос только что им говорил, что исполняются пророчества, что Его сейчас схватят и убьют… На третий день Он воскреснет… Нет, они не слышали Его. Они желали услышать что–то свое. Это очень неприятный, но очень точный образ христианства многих из нас.
Что мы ждем от христианства? Что мы ждем от Христа? Что Он станет Царем и сделает нашу жизнь идеальной? Все враги будут падать налево и направо перед нами? Все у нас будет получаться? У нас будет достаток, здоровье, власть? Или все–таки чего–то иного ждет от нас Христос, а все остальное может быть, а может и не быть? Вот это очень важный вопрос, который мы задаем сегодня, слушая Евангелие.
Христос спрашивает: можете ли пить чашу страданий, которую Я пью? Чашу сопричастности Богу. Можете ли креститься крещением, которым Я крещусь? Понятно, что в греческом тексте говорится о погружении, об очищении. Можете ли вы это сделать? Ученики не понимают. И они совершенно спокойно отвечают: да, можем. И мы точно так же отвечаем: да, Господи, можем! Мы сейчас немножко помиссионерствуем, немножко катехизацией займемся, и все в России будет прекрасно! У нас и в жизни нашей сразу все наладится! Как только мы скажем всем о Боге, всем будет хорошо.
Ну неужели мы еще не поняли за эти века, что доходит до людей поступок, а не только сказанное слово. Во имя чего и что ты делаешь — вот что важно. Ученики пришли к пониманию слов Христовых только после Воскресения. Через неделю мы будем вспоминать Страстную седмицу, то есть о Распятии Господнем. Все разбежались. Все думали только о земном владычестве, и к этому вроде бы все шло. Что Ты, Господи, говоришь о каких–то мучениях и страданиях?! Это, наверное, иносказание. Ну так надо. А оказалось–то — нет.
Конечно, это не значит, что в нашу жизнь Господь должен входить страданиями, позорной смертью, мучениями, предательством. Но этого всего тоже хватает в какой–то степени в жизни каждого из нас. Более того, мы иногда становимся источником страданий других людей. Вот о чем стоит подумать в это воскресенье и в эту неделю.
Церковь предлагает нам это Евангелие на эту неделю, чтобы в нас не было пустого триумфализма. Чтобы не было ощущения, что мы скажем нужные слова, и мир вокруг нас сразу изменится. Это не так. Нужные слова мы должны в первую очередь понять сами настолько, чтобы жизнь свою изменить, чтобы полюбить Бога и ближних так, как это сделала святая Мария.
Бог ничего не гарантирует
«Ни в коем случае не следует надеяться, что без нашего сотрудничества с Богом в нашей жизни просто так все наладится».
Осталась всего неделя до святой Пасхи. Неделя называется Страстная седмица, и она будет напоминать нам о последних днях земной жизни Христа. Напоминать нам не для того, чтобы мы в очередной раз пролили слезы в глубине души, поплакали и сожалели об этом событии, а в первую очередь для того, чтобы понять, ЗАЧЕМ все это происходит.
Сегодняшнее воскресенье напоминает нам об обычае встречать с вербами тех, кто приходил в Иерусалим на праздник Пасхи. И вот приходит и Господь наш Иисус Христос. Видно, что апостолы Его не понимают. Они убеждены, что раз они со Христом, они получили какие–то обещания (не вполне ими понятые) — дальше у них все будет замечательно. Они будут руководить всем миром, у них в руках будет не только Израиль. Но проходит несколько дней, и мы видим, что все получается иначе. Господа предают, Его мучают, Он умирает позорной смертью. Ученики разбегаются. Это трагедия для них. Они не знают, не понимают, зачем это происходит.
И вот в нашей жизни христиан постоянно происходит подобное искушение — воспринимать нашу близость к Господу, нашу духовную жизнь как некий оберег — вот мы со Христом, и все будет хорошо. Мы причастились, и ребенок не будет болеть. Молебен отслужили, теперь можно и в путь. Как мы беседуем в пути, храним ли себя от каких–то соблазнов — неважно, молебен–то отслужен. И вот как противоядие от такого нездорового триумфализма — это сегодняшнее воскресенье и последующая Страстная седмица.
Ни в коем случае не следует надеяться, что без нашего сотрудничества с Богом в нашей жизни просто так все наладится. Особенно если мы будем бездумно соблюдать какие–то духовные правила. Мы видим, как сто лет назад развалилась Российская империя — государство, в котором праздновалась Пасха, соблюдались официально посты. Мы видим с вами, как и в истории православных государств, когда за несоблюдение постов когда–то даже карали — все равно в этих государствах были проблемы. Никогда не надо воспринимать Христа как оберег. Христос — Личность. Он — наш живой Бог. Он зовет каждого из нас к Себе. Он приглашает каждого из нас войти в Иерусалим и отпраздновать Пасху. Пасху как переход от смерти к жизни. Пасху как переход над пропастью смерти. Господь берет нас за руку и ведет через эту пропасть ужаса к жизни, которой мы тоже не можем себе представить. Вот в чем Пасха. Вот в чем призвание каждого из нас, прошедшего Великий пост и готовящегося к Пасхе, — не разговеться, не яичко съесть. Ну если вы так голодны, ну разговейтесь заранее. Но только придите на саму Пасху, ради Бога, с горящей душой. Практика, правда, показывает, что душа лучше горит, когда Страстная седмица соблюдена и в пищевом своем формате.
Поэтому, дорогие братья и сестры, входя в Иерусалим с Господом, не будем делать это как господа, как власть имущие. Будем делать это смиренно. С просьбой ко Христу, чтобы Он провел нас от смерти к жизни. Так провел, чтобы мы не только по названию своему были христианами, и эти ветви, которые мы сегодня разносим по домам, действительно были знаком, что «осанна в вышних, спасение с небес!
