Страшный русский XX век: две мировые войны и война Гражданская, череда революций, длительные периоды государственного и революционного террора. Разве найдется среди всего этого место для Христа? Но на протяжении всего столетия литература не знает, наверное, более постоянного и популярного Героя. То Он примеряет «белый венчик из роз» в поэме Александра Блока, то в романе Андрея Платонова командир отряда большевиков называет Его эсером и готов расстрелять, а в рассказах Исаака Бабеля он становится «Своим» для казаков Первой конной армии, потому что «плотницкого классу».
Михаил Булгаков, Борис Пастернак, Василь Быков, Венедикт Ерофеев мучительно размышляют о том, как вел бы Он себя, окажись Он с ними рядом: на войне, во время революции, в Советской России. И, конечно, спрашивают себя и своих читателей: насколько каждый из них готов, говоря словами романа «Доктор Живаго», быть верным Христу, помнить Его и Ему подражать?
Отходя от канонического понимания Христа, русская литература прошлого века ищет в Нем нравственную опору для повседневного существования, скрывая или же проницая Его Лик за многими масками и образами.
