Чудо литературы, дивно написанные захватывающие истории. Здесь Гоголь еще весь в радости творчества, свободного славословящего удивления перед миром. В данном электронном варианте представлены обе части «Вечеров на хуторе близ Диканьки», ранняя повесть Гоголя «Ганц Кюхельгартен» и разные редакции и варианты «Вечеров», а также нескольно аудиоверсий:
— Вечера на хуторе близ Диканьки. Нигде Не Купишь, 1997. Читает Игорь Мурашко
— Вечера на хуторе близ Диканьки. Нигде не купишь. Читает Владимир Самойлов
— Вечера на хуторе близ Диканьки. Нигде не купишь. Читает Евгений Терновский
— Сорочинская ярмарка. Аудиокнига своими руками, 2020. Читает Ильин Р.
— Вечер накануне Ивана Купала (запись 1979 г.). Гостелерадиофонд. Читает Анатолий Папанов
— Вечер накануне Ивана Купала. Радио Петербург, 2002. Читает Валерий Никитенко
— Майская ночь, или Утопленница (избранные страницы повести). Гостелерадиофонд. Читает Юрий Яковлев
— Майская ночь. Радиоспектакль. 1946. Режиссёр радио — Роза Иоффе. Использована музыка Николая Римского-Корсакова. Второй из двух спектаклей по "Вечерам...". Оркестр п/у Бориса Шермана. Исполнители: От автора — Алексей Консовский; Левко — Борис Оленин; Ганна — Валентина Серова; Панночка — Валентина Серова; свояченица Головы — Антонида Ильина; Голова - ?; Сват — Анатолий Кубацкий; писарь — Павел Павленко.
— Пропавшая грамота. Радио Петербург. Читает Валерий Никитенко
— Ночь перед Рождеством. Аудиоспектакль. Мелодия, 1974. От автора — Алексей Консовский. Вакула, кузнец — Юрий Волынцев. Чуб — Алексей Грибов. Дьяк — Анатолий Кубацкий. Оксана — Нина Гуляева. Чёрт — Сергей Цейц. Кум — Владимир Осенев. Солоха — Анастасия Георгиевская. Голова — Евгений Лазарев. Императрица — Наталия Литвинова. Князь/Ткач — Вячеслав Дугин. Жена Ткача — Наталья Энке. Жена Кума — Зинаида Бокарева. Инсценировка — Г. Куракина, А. Цесарский. Режиссёр — Антонина Ильина.
— Ночь перед Рождеством. Радио "Культура", 2016. Инсценировка — Михаил Кучеров. Режиссёр (радио) — Михаил Кучеров. Исполнители: Автор — Максим Суханов; Оксана — Елена Ивасишина; Вакула — Юрий Брежнев; Чуб — Владимир Озорков; Голова — Игорь Карташов; Панас — Сергей Сазонтьев; Дьяк — Евгений Парамонов; Пацюк — Михаил Кучеров; Черт — Михаил Полицеймако; Солоха — Елена Гаршина; в эпизодах — Юрий Новиков, Елена Кищик, Марина Зайцева, Павел Сметанкин, Лилия Дмитрик.
— Ночь перед Рождеством. Аудиокнига своими руками, 2020. Читает Сергей Вензелев
— Ночь перед Рождеством. Аудиокнига своими руками, 2021. Читает Александр Водяной
— Страшная месть. Аудиокнига своими руками, 2020. Читает Puffin Cafe
— Страшная месть. Радио Петербург, 1994. Читает Кирилл Лавров
— Страшная месть. Радио Петербург, 1991. Исполнители: Анна Наталушко, Татьяна Тарасова, Леонид Неведомский, Леонид Дьячков, Борис Соколов, Иван Краско, Всеволод Кузнецов, Станислав Ландграф, Георгий Штиль, Валерий Никитенко, Евгений Агафонов
— Иван Федорович Шпонька и его тетушка (запись 1980 г.). Гостелерадиофонд. Читает Анатолий Папанов
— Иван Федорович Шпонька и его тетушка. Радио Петербург, 2002. Читает Валерий Никитенко
— Заколдованное место (запись 1982 г.). Гостелерадиофонд. Читает Анатолий Папанов
— Заколдованное место. Радио Петербург. Читает Валерий Никитенко
Содержание «Вечеров на хуторе близ Диканьки»:
Сорочинская ярмарка
Вечер накануне Ивана Купала
Майская ночь, или Утопленница
Пропавшая грамота
Ночь перед Рождеством
Страшная месть
Иван Федорович Шпонька и его тетушка
Заколдованное место
Зеньковский в своей книге о Гоголе писал о «Вечерах на хуторе близ Диканьки»: «Настоящее творчество захватило его [Гоголя] тогда, когда он стал писать свои “Вечера на хуторе близ Диканьки”, — тут словесное мастерство, подлинный реализм и в то же время идейное брожение, начавшееся в Гоголе, сказались уже с достаточной силой. “Вечера” имели сразу исключительный успех. Пушкин писал о первой части “Вечеров”: «Вот настоящая веселость, искренняя, непринужденная, без жеманства, без чопорности. А местами какая поэзия!». Добавим к этим метким словам Пушкина и то, что веселые рассказы Гоголя полны жизненного реализма, умения схватить комическое в жизни, — и в то же время в них уже чувствуется тревожная идейная жизнь, которая с годами все больше крепла и росла в Гоголе. В “Вечерах” есть немало трагических сюжетов, которые под оболочкой народных легенд касаются острых и трудных тем жизни».
Мочульский же в книге «Духовный путь Гоголя» писал о «Вечерах»: «В “Вечерах на хуторе близ Диканьки” Гоголь следует двум разнородным традициям, стараясь связать их единством стиля. Первая традиция — немецкая романтическая демонология: ведьмы, черти, заклинания, колдовство, с которыми Гоголь был знаком по повестям Тика и Гофмана; вторая — украинская народная сказка с ее исконным дуализмом, борьбой Бога и дьявола. Повести можно расположить по степеням нарастающей мрачности. В “Пропавшей грамоте” и “Заколдованном месте” — чертовщина уморительная и “домашняя”: обе повести являются своего рода демонологическими анекдотами. В “Майской ночи” и “Ночи перед Рождеством” — борьба добра со злом уже труднее: нужна святая панночка, чтобы победить страшную ведьму, нужен благочестивый кузнец-иконописец, чтобы одолеть черта. И, наконец, в “Вечере накануне Ивана Купала” и в “Страшной мести” смех совсем замолкает. Забавное уступает место ужасному. Независимо от народной традиции автор создает чудовищные и зловещие образы Басаврюка и колдуна, отца Катерины. Описание мертвецов, выходящих лунною ночью из могил на берегу Днепра, рассказ о схватке колдуна с всадником, сцена вызова души Катерины — самые сильные страницы в «Вечерах». Это первые звуки не заученной, а своей художественной речи. Именно здесь, в страшном и мрачном, следует искать «хвостики душевного состояния» автора. Вспомним его признание в «Авторской исповеди»: «На меня находили припадки тоски мне самому необъяснимой… Чтобы развлекать себя самого, я придумывал себе все смешное, что только мог выдумать». Но смешное постепенно переставало быть смешным, а мрачность его «меланхолического от природы характера» упивалась изображением зла и смерти. В. Гиппиус («Гоголь», 1924 г.), анализируя композицию «Вечеров», приходит к заключению, что шесть из них варьируют одну тему. «Это, — пишет он, — вторжение в жизнь людей демонического начала и борьба с ним». На исходе этой борьбы автор смотрит с безнадежностью: в “Вечере накануне Ивана Купала” побеждает Басаврюк; в “Страшной мести” все, прикоснувшиеся к злой силе, осуждены на гибель (Данило, Катерина, ее маленький сын). Единственное убежище — церковь и монастырь, но и они нередко бессильны. Автор сознательно отступает от народной сказки с ее наивной верой в конечное торжество добра. * * * Читатели “Вечеров”, очарованные юмором и веселостью Рудого Панька, не обратили внимания на лежавшую в основе повестей мрачную демонологию. “Все обрадовались этому живому описанию племени поющего и пляшущего… этой веселости, простодушной и вместе лукавой”, — писал Пушкин. Все смеялись, начиная с наборщиков, которые, завидя автора “Вечеров”, “давай каждый фыркать и прыскать себе в руку, отворотившись к стенке” (письмо Гоголя к Пушкину, 1831 г.). Гоголь единодушно был признан замечательным юмористом. Ему дорого пришлось расплачиваться за эту быструю славу. Читатели любят простые и ясные ярлыки: звание юмориста осталось приклеенным к писателю на всю жизнь. И этим отчасти объясняется провал его “Переписки с друзьями” и вообще неудача его “душевного дела”. Когда Гоголь перестал смешить и заговорил о Боге, никто не поверил, что комический писатель может быть учителем».
