Песни Елены Фроловой на стихи Вениамина Блаженного (1921–1999). Музыка, голос, гитара — Елена Фролова. Москва, ЗАО IVC, 2010 при участии студии современного искусства «АЗиЯ — Плюс».
Поэт. Родился в 1921 г. в еврейском местечке под Оршей (настоящая фамилия Айзенштадт). Окончил один курс учительского института, работал учителем истории (в эвакуации), чертежником, переплетчиком, фотографом-лаборантом в инвалидной артели. Состоял в переписке с Пастернаком, Шкловским, Тарковским. Первая публикация в 1982 г. Жил в Минске. Умер в ночь с 30 на 31 июля 1999 г.
«…Вениамин Михайлович говорит монологами. Словно ему точнее известно, на какой вопрос собеседник нуждается в ответе. «Что есть поэт? — вдруг спрашивает он себя как бы от моего лица. И приводит библейскую притчу. Младенцу Моисею на выбор дали две сверкающих вещи — раскаленный уголек и драгоценный камушек. Ребенок, не задумываясь, взял огненную вещь и положил, обжигаясь, в свои уста. Так и поэта — всегда можно узнать по выбору — что он возьмет из того, что предложит мир…» (Притчу я, кстати, в книге Исхода потом не нашел. Подумал — может быть, В. М. так на свой лад переложил «Пророка». Оказалось, что это Мидраш /комментарии/). Читал стихи и разговаривал он одним тоном, в одной манере, голос гудел и вибрировал на стариковский полураспев. Беззубо шепелявил, тяжело дышал и лишнего, без нужды и не по сути, не читал и не высказывал, словно Моисеев уголек до сих пор так и жегся. Ничего светского, здешнего и утешительного в нем не было. Нет посюстороннего утешения и в его поэзии. Внешне он принадлежал отчасти временам довоенным, походил на изумленного судьбой местечкового обитателя, усы носил щеточкой, как Окуджава или мой дядя Федя. Но по сути — он не был привязан к историческому времени, выламывался из поколения. Был лишь вместилищем сиротства (помимо таланта) — своего и вселенского. Только оно в нем грозно кипело, не перекипая в приятие на себя отцовства ни реального, ни духовного. Голос и при жизни-то доносился, как из полунебытия, из мглы самозабвения. Теперь, когда остались только он и стихи, еще ощутимей — откуда он звучал и продолжает звучать, из каких пропастей земных и стран небесных…»
Андрей Анпилов
